Наш новый знакомый либо выбросил ключ от сейфа, либо вообще никогда его не имел.
Вожделенную добычу скрывал обычный стальной ящик производства Уэллс Фарго. Дверца у него находится сверху, как крышка. Я взял тонкую палочку динамита и подсунул её под эту крышку.
Взрывом разворотило весь сейф. Внутри оказалось 25 тысяч долларов — ни одна купюра не пострадала. Каждый из нас заработал по пятёрке за этот праздничный вечер.
Однажды я рассказал эту историю одной милой даме, тихой, спокойной домоседке. Её глаза загорелись от восхищения и острого удовольствия. Такую реакцию было удивительно приятно видеть. Эта женщина не так уж отличалась от меня, хотя за всю жизнь ни разу не взяла чужого.
— Вы выглядите так, словно и сами не прочь запустить руку в чей-то сейф, — сказал я.
— Всё зависит от того, как на это посмотреть, — ответила она.
В другой раз ко мне подступился один хороший музыкант, уважаемый человек, отец троих детей.
— Вот скажите мне честно, вы и вправду так хорошо загребли тогда? А меня вы могли бы обучить этому искусству? — Я думал, это у него шутки такие, но он подкатывался ко мне с этим вопросом целых три раза.
Я не стал его учить. С помощью этого искусства шедевра не создашь, только в проигрыше останешься. А деньги — они уходят… Счастье уходит… Жизнь уходит.
Фрэнк был первым, кто понял эту истину. Он выкинул такой фокус, что нам пришлось тайно удирать в Гондурас в полном вечернем облачении и шёлковых цилиндрах.
Он влюбился.
Мы играли в эти игры около двух лет. Через наши руки прошло двести с гаком тысяч долларов. Причём прошло очень быстро.
В один прекрасный вечер мы мчались через техасскую Ручку Сквороды[12] после несколько поспешного отбытия из Нью-Мексико. Наш общий партнёрский капитал составлял тогда 10 тысяч долларов.
Туда нас занесло по следу Хьюстона и Лава. Мы не теряли надежды сравнять счёт. Но к этому времени стало широко известно, в какой области лежат наши деловые интересы, так что нам стало чрезвычайно трудно получить доступ в любой законопослушный город. В качестве приветственного салюта маршалы в Нью-Мексико окутали нас облаком свинца. Мы не стали пререкаться, приняли это как прощальное напутствие и смылись от греха.
Техасская Ручка Сковороды в те времена была Богом забытой дырой — самая унылая, скудная и тоскливая полоса мескитовых зарослей на всём Юго-Западе. Покосившиеся печные трубы торчали над нежилыми землянками — здесь когда-то поселились люди, боролись за выживание и проиграли.
