Ранним утром солнечные лучи просочились сквозь ветви деревьев. На землю, густо усеянную замаскированными грибами палаток, легли длинные тени. «Здесь все так похоже на Сигурд», – подумала Лори. Она держала в ладонях кружку с горячим питьем и осторожно прихлебывала из нее. Холодно... камни, горы – и все-таки красиво! Она знала, что на юге есть горы в три тысячи метров высотой. Вершины покрыты вечными снегами, и горы одеты в бесконечные ледники. Совсем как дома.
Она резко встала и направилась к краю леса за палаткой Грейсона. Дом! Она давно уже не думала о Сигурде как о доме. Но Хельм так напоминал ей о детстве, о том счастливом времени, что закончилось с приходом отрядов короля пиратов Хендрика, огнем и мечом завоевавшего одинокую планету и присоединившего ее к своим владениям. Родителей Лори убили, и она осталась сиротой на оккупированной планете. После этого Лори вступила в оборонительные силы – просто чтобы как-то скрасить собственное одиночество. Она нашла друзей-товарищей, заменивших ей потерянную семью, но судьба распорядилась иначе.
Завести дружбу с легионерами было труднее. Поначалу на Треллване люди не доверяли ей; приходилось держать дистанцию, чтобы не нарваться на подозрение. Затем, когда воины начали воспринимать ее как товарища по оружию, до всех дошло, что она – женщина шефа, и все снова стали ее избегать. Так продолжалось, пока на Верзанди к ним не присоединилась Дженис Тейлор. В ней Лори наконец нашла истинного друга и собеседника.
Лори обернулась и окинула взглядом лагерь. У некоторых палаток уже можно было видеть кое-кого из первых проснувшихся людей, но Грейсон, кажется, еще спал. Ранняя пташка, Лори наслаждалась уединением. В столь тесном сообществе, как Легион, ей редко выпадали минуты одиночества. Она вернулась к костру и вновь наполнила свою кружку; затем уселась на бревно. Лори размышляла о том, что, должно быть, хороший ночной отдых восстановит дух и тело Грейсона. Она гадала, как им выбраться из этой ловушки, хотя втайне чувствовала, что Грейсон найдет способ это сделать.
Слабый шорох и стонущее позевывание, донесшиеся из палатки, сказали ей о том, что Грейсон проснулся. Через минуту он уже высунул голову наружу, сонно озираясь вокруг своими серыми, как будто воспаленными глазами. Глянув на Лори, он смахнул со лба несколько непослушных прядей соломенных волос и ухмыльнулся:
– Привет, малыш. А ты знаешь, я бы тоже не отказался от чашечки кофе.
