У Нолькена были свои заботы. Он требовал от цесаревны точные условия договора – какие будут от России вознаграждения для Швеции, когда дело будет сделано? Встречаться напрямую с цесаревной стало опасно, и Нолькен пригласил Лестока лечить себя. Теперь он мог говорить о русских делах в любое время. Но переговоры так и не сползли с мертвой точки. Елизавета через Лестока передавала шведскому послу, что тронута его заботой о ее персоне, но опасается упрека со стороны своего народа, если ради достижения трона России будет нанесен урон. Деньги она готова заплатить, но от завоеванных ее отцом земель не отщипнет ни пяди.
Анна Леопольдовна спала и видела, как избавиться от Елизаветы. Был придуман для нее новый жених – принц Людвиг Брауншвейгский, брат принца Антона. По замыслам двора, принц Людвиг должен был стать вместо свергнутого Бирона герцогом Курляндским. В Курляндию и решили сослать Елизавету, но она категорически отказалась выходить замуж, заявив, что не сделает этого никогда. Ей не поверили, предложили новую кандидатуру, очень спорную – французского принца Конти. Елизавета вообще отказалась разговаривать на эту тему.
Главным врагом своим она считала Остермана: хитрый старый лис, он всеми способами желает ее унизить и вообще ищет ее погибели. Персидский посланник привез дары всем членам царского дома, Елизавету обошли подарком. Она смертельно обиделась и нашла способ передать Остерману свое негодование: «Он забывает, кто я, и кто он, забывает, чем он обязан моему отцу, который из писцов сделал его тем, чем он теперь есть, но я никогда не забуду, что получила от Бога, на что имею право по своему происхождению». И не забыла, как покажут дальнейшие события.
Шведское правительство приказало Нолькену вернуться в Стокгольм, он так и уехал, не получив от Елизаветы никакого письменного обещания, только устное: вознаградить Швецию за военные издержки, давать ей субсидии в случае нужды, предоставить шведам торговые преимущества… и никаких земельных уступок. Нолькен уехал, а 13 августа 1741 года Швеция – видимо, субсидия от Франции наконец была получена – начала войну с Россией. Двор Елизаветы и она сама настаивали, чтобы во главе шведской армии шел ее племянник Карл Петр Ульрих герцог Голштинский. Этот мальчик по своему происхождению и родственным связям имел права как на трон русский, так и на шведский. Это хотя бы как-то формально объясняло вмешательство Швеции в дела России. Шведы отказались: зачем в военных делах оперные страсти, да и мал еще Карл Петр для полководца – тринадцать с половиной лет. Все шло по сценарию, но, к удивлению Франции, первую битву при Вильманштранде выиграла русская армия.
