Здесь топились огромные печи, на которых кипели полные чаны белья, а приставленные к ним женщины все время помешивали его длинными палками, стоя на высоких табуретах. Запах щелока хватал за горло, а вырывающийся из чанов пар делал воздух непереносимо влажным. На лугу перед прачечной на длинных веревках были развешены одеяла, простыни и разное другое белье.
— Ты будешь следить за печами, — сказала хозяйка, обращаясь к Риччо. — Твое дело — приготовить дрова, разжечь их и поддерживать огонь весь день.
Риччо посмотрел на нее удивленно.
— И все я один?
— Работа нелегкая, я знаю, но ты сильный и ловкий парень. Будешь получать за это полтора франка в день. И это постоянно. Здесь стирается белье всех казарм Милана. А поскольку солдат у нас много и меньше не станет, то и в работе недостатка не будет.
Закончив с Риччо, она обернулась к Чезаре, который настороженно смотрел на нее.
— Ну, а тебе, голубок, мы найдем другую работу, — сказала она по-матерински нежно и с оттенком лукавства.
Чезаре покраснел от этого «голубок», небрежно брошенного хозяйкой. Ее броская красота зрелой женщины приводила парня в замешательство.
— Я могу делать все, — сказал он с легким вызовом.
— Ну еще бы! — улыбнулась всем своим мягким круглым лицом вдова. — Ты будешь отвечать за белье, развешенное для сушки. Нужно следить, чтобы его никто не украл. Ты должен снимать его, по мере того как оно высохнет, и помогать развешивать новое. И два раза в неделю будешь ездить со мной по казармам, чтобы отдать чистое белье и взять грязное. Тебе это подходит?
Вопрос предполагал единственный ответ.
— Мне это подходит, — сказал Чезаре. — А плата? — преодолевая робость, осведомился он.
— Один франк в день, — сказала вдова, с любопытством глядя на него.
— Но ему… — попытался он было запротестовать, указывая на Риччо.
— Он делает работу взрослого, — коротко отрезала вдова, намеренно обращаясь с ним, как с ребенком. — Но ты работаешь и по воскресеньям и будешь получать за это еще одну лиру, — сказала она, кокетливым жестом поправляя волосы.
— Когда начнем? — спросил Риччо, торопясь закончить разговор.
— Немедленно, — ответила женщина, к его удовольствию.
— Но мы еще ничего не ели, — заикнулся Чезаре. Он проголодался и не прочь был перекусить.
— Об этом я позабочусь, — пообещала, улыбаясь, хозяйка. — Но только в том случае, если будете, голуби, слушаться меня.
Через полчаса, подкрепившись принесенными ею хлебом и сыром, они приступили к своей новой работе.
