— Не надо, не уходите! — заорал я. — Хотите я ради вас выучу четвертый сон Веры Павловны наизусть? Вернее, третий, он короче…
Она рассмеялась, злиться на нас она долго не может.
Сашка Пушкин объяснил, почему Осу слушать интересно. Она всегда свое говорит. Хотя своего мнения никому не навязывает и вопросов, споров не боится.
Сегодня мы разыграли девчонок. Они нам на 23 февраля преподнесли пакеты молока и соски. Наверняка идея Антошки. Без нее Варька всегда придумывала нормальные подарки — игрушки, тетради, ручки. Ну пришлось посмеяться, зато на 8 Марта мы им отомстили.
Ланщиков принес в класс огромное яблоко, прямо арбуз, и на нем написал тушью «прекраснейшей». И положил на стол. Девчонки завизжали, Антошка предложила выделить к яблоку и Париса. Ланщиков тут же заявил, что никто лучше его не разбирается в женской красоте, взял было яблоко, но Митька неожиданно сказал:
— Надо бы написать: «добрейшей»… Прекраснейших — пруд пруди… У каждого свое представление, а добрые сейчас редкость…
Все опешили, Варька нашла выход.
— Разрежем яблоко на столько частей, сколько девчонок в классе. И каждая сможет угостить по своей доброте любого мальчишку.
Они эту операцию провели мгновенно, только никто из женской половины класса с нами не поделился. А Митька еще мечтал о доброте девчонок!
Потом мы пошли из школы со Стрепетовым и увидели, что во дворе дерутся два пацаненка, один побольше, другой совсем шкет.
Он тут же сунулся их разнимать. Который побольше даже его сумкой треснул, но Стрепетов не зря футболом занимается. Схватил этого живчика, на вытянутой руке потряс за шиворот, как щенка, приговаривая:
— Клянись, что не будешь обижать маленьких! Мальчишка буркнул кое-что популярное, хоть и не чисто литературное.
Стрепетов, не опуская руки, я поразился, я бы так долго не удержал этого наглеца, сказал:
— Сейчас я запихну тебя в сугроб вниз головой и буду за ноги держать, пока не посинеешь…
Голос его был совершенно спокойный, ровный, но пацан, кажется, сдрейфил.
— Да, а он будет мои промокашки воровать… Стрепетов повернулся к маленькому, тот сначала очень заинтересованно за всем наблюдал, как и я, а тут попробовал слинять, но Олег мгновенно обернулся вокруг себя, ухватил его левой рукой.
— Таскаешь промокашки?
— Ага!
— Для чего?
— Клеить…
Он уже собирался зареветь, но Стрепетов его отпустил.
— Что клеишь?
— Планер.
Мы переглянулись. В наше время делалось это из нормальной бумаги, в «Детском мире» продавались наборы.
