И директор указал на стоящего у стола Матиуша.
— Взгляните на ее нежное личико и разумные глазки. Она здесь недавно, но я вижу ее насквозь, ее сердечко не имеет передо мной тайн. Каждую ее мысль я читаю, как на ладони.
Директор положил одну руку на голову Матиушу, а другую раскрыл перед собой и смотрел на ладонь. И Матиуш не на шутку испугался, чтобы странный толстый господин не вычитал там чего-нибудь ненужного.
Когда родители убедились, что их дети не в заключении, а под опекой воспитателя-ученого, они успокоились и вскоре разошлись по домам. Только иностранный посол позвонил по телефону к префекту полиции и получил разрешение взять сына, которого тут же посадил в автомобиль.
Через несколько минут снова вышел директор и сказал:
— Господа воспитатели! Через полчаса здесь начнется совещание по вопросу: как искать убежавшего Матиуша. Сюда приедет много знаменитых персон. Прошу вас сменить детям белье, вымыть им уши и вытереть носы. Вы поняли? Не должно быть ни одного сопливого носа. И пусть какая-нибудь девочка поднесет префекту полиции цветы. Лучше всего та самая, с милой мордашкой. Уборщицы, немедленно везде подмести!
И умчался.
— Где эта девочка, которая должна поднести цветы? — спрашивает воспитатель.
— Это я, — говорит Матиуш. — Но я мальчик, а не девочка.
— Ах ты, зазнайка! — обрушился на Матиуша воспитатель. — Если директор сказал, что ты девочка, значит, это так и есть. За упрямство и непослушание не получишь завтра обеда.
Через полчаса Матиуш, наряженный в белое платье с розовым бантом, поднес префекту полиции букет цветов. А с префектом приехали: начальник следственной полиции, начальник криминальной полиции, шеф жандармов, начальник контрразведки и еще около двадцати отечественных и иностранных сыщиков.
— Господа, — взял слово директор приюта. — Я педагог и ученый-писатель. Моя задача следить, чтобы дети не теряли носовых платков, не шумели и не отрывали пуговиц. Но если дело идет о поимке убежавшего ребенка, в этом я разбираюсь лучше, ибо знаю детей. Со всей ответственностью утверждаю, что Матиуша в столице нет. Матиуш, по всей вероятности, спрятался в лесу, где его спящего подобрали цыгане или какая-нибудь крестьянка. Матиуш скрывается в деревне или в цыганском таборе. Если Матиуша узнают, то я уверен, что его выдадут, так как Матиуш всем досадил. А если не узнают, он рано или поздно сам проболтается. Трудно требовать, господа, от простого мужичка способностей педагога, и, пока он догадается, что скрывает Матиуша, должны пройти, по крайней мере, несколько недель. Столица знает Матиуша, здесь бы он не смог скрываться и пяти минут.
