— Валерий Павлович, выглядите отлично, — бодро улыбнулась я. — После инсульта…
— У меня не было никакого инсульта, — уставившись в пол, сказал он. — При попытке ограбления вкололи какую-то дрянь, я и отключился. Без всякой романтики. На тот момент не мог видеть, куда падаю, вот со всего маху и вломился головой то ли в унитаз, то ли в стену, а потом еще приложился об пол. Повреждений несколько, только свидетелей моего падения нет.
— Еще раз извини, одноклассник, но мы без передачи. Не знали, в каком ты состоянии, вдруг даже не сможешь нам в глаза посмотреть. Надо же, не ошиблись. Кроме пола, ничего не видишь. — Наташка продолжала говорить гадости ласковым, сочувствующим голосом.
— Зачем ты так со мной, Наталья? — Серегин и не думал отвлекаться от пола. — Мне действительно трудно поднимать глаза, даже моргать больно. В голову отдает.
Наташка сделала шаг вперед, два неуверенных шага назад, пару секунд поколебалась и страдальчески сморщилась. Выдав наплевательское «а-а-а!..», махнула рукой и подошла вплотную к Серегину, намеревалась помочь ему вернуться в горизонтальное положение. Он не сопротивлялся, лишь прикрыл глаза ладонью. Его беспомощность плохо влияла и на мою решимость покинуть палату только при наличии одного из факторов: первый — я получаю правдивые ответы на все интересующие меня вопросы, второй — меня силком из нее вышвыривают на середине озвучивания первого вопроса. В конце концов и стала сама отвечать на вопросы. Не все, только на наименее болезненные:
— А Елизавета Марковна, наверное, чувствует себя гораздо лучше, чем вы. В родном доме и стены помогают. Жаль, вам не удалось с ней проститься. Интересно, как она долетела? Отчаянная женщина. Впрочем, у нее не было выхода.
Забыв про головную боль, Валерий Павлович смотрел на меня в упор, но высказываться не торопился. Я решила, что как бы то ни было, а начало диалогу положено, и осторожно продолжила:
— Ваш сын ходит в стадии постоянной небритости. Это что, способ самовыражения и дань моде или конспиративная уловка? Если второе, то он в таком виде слишком примелькался. Пора менять маску. А если первое — она Виталику вообще не идет.
— Он… уже подстригся и побрился… — На лбу Серегина выступила легкая испарина. — Вторично. Здесь, у меня. Значит, Виталий до вас не доехал… В первый раз не повезло, во второй не повезло, а в третий и подавно. Стереотип!
— Да не волнуйтесь вы за него.
Я постаралась отмахнуться как можно легкомысленнее и выбила из рук подруги стакан воды, который она несла Валере для успокоения. А чтобы знал — есть кому ее подать.
