Справочное отделение больницы не было обременено посетителями, и Наташка проторчала у окошка меньше трех минут. На этом наше везение не закончилось. Мы просочились через пункт охраны вместе с группой студентов-медиков, причем поздоровались охранники по своей инициативе и только с Наташкой. Сыграл ли положительную роль ее надменный вид неподкупного преподавателя или накинутый на плечи белый халат — не важно. А вот меня тормознули. Спас Наташкин вопрос, заданный резким тоном: «В чем дело, Ирина Александровна?» И мой задушевный ответ: «Уже иду, Наталья Николаевна».
Наш визит пришелся на время послеобеденного «тихого часа». Больничный коридор был пустым и настолько тихим, что позволял расслышать звуки палатной жизни. Где-то откровенно ржали — такое впечатление, что не меньше роты солдат, хотя Наташка уверяла, что палаты рассчитаны самое большее на шестерых больных. У кого-то работал телевизор. Женские палаты отличались монотонной разноголосой болтовней. Самыми тихими оказались две — в конце коридора. И это было оправдано, ибо там находился женский туалет и душевая. Только возвращаясь назад, поняли: наш путь мы проделали слишком прямолинейно, тогда как больничный коридор сразу же после пустовавшего сестринского поста имел ответвление влево. Именно там и находилась платная одноместная резиденция Серегина. Отдельный санблок, маленький телевизор на белой табуретке, ноутбук на стуле рядом с кроватью и свежий столичный воздух, прорывающийся через приоткрытое окно. Что еще нужно человеку для следования намеченным курсом к выздоровлению?
Валерий Павлович, соблюдая больничный режим, спал, отвернувшись к стене. Наташка поморщилась — встречать посетителей задом!..
— Моветон, — тихо согласилась я. — Мало ли в какой момент к нему зайдут высокие гости?
Серегин резко повернулся и сел. Скривившись, с недоумением уставился на нас. Мне показалось, что темно-синий спортивный костюм плохо отражается на цвете его лица. Он был бледно-серым, да еще отдавал в желтизну. Не то что белейшая повязка на его голове. Она как раз выглядела лучше всего. А темные круги под глазами хоть и соответствовали общему тону костюма, но саму серегинскую физиономию окончательно портили.
— Извини, одноклассник, за невольную побудку, — ласково произнесла Наташка. — У нас просто мало времени…
Я осторожно ткнула ее в бок, и она тут же поздоровалась с Серегиным. За нас обеих. Мой план шантажа Валерия Павловича сразу потерпел фиаско. Я же говорю — этот цвет костюма… Ну просто убийственный.
