— Почему не успел? Успел. Когда рассчитывал время, в течение которого ему удастся добраться к нам с Ленинского проспекта.
Я и не заметила, что напялила кофточку наизнанку. Отсутствию пуговиц, а равно совести у подруги возмущалась одновременно. Наташка немного постояла, глядя на меня с сожалением, а затем тоже возмутилась. Только ее возмущение принесло неплохие результаты. В два счета она вытряхнула меня из кофточки, швырнула мне на колени бирюзовую маечку и сообщила, что через три минуты мы идем угонять со стоянки ее «Ставриду», старенькую «Таврию», памятник освоению Наташкой целинной области вождения автомашин.
Вообще-то «Ставрида» до недавнего времени стояла на приколе на даче как средство передвижения Бориса к речным, озерным и прочим водоемам, богатым, по его уверениям, рыбой сверхъестественных размеров. Скорее всего, больше нашего с Наташкой — сорок восьмого. Неделю назад Борис перегнал «Ставриду» в Москву, разонравился сход-развал колес. Машину все время тянуло влево, к бездорожью и канавам. Хотя, как уверяла Наташка, дороги как таковой в диких Бориных поездках никогда не имелось. А техника — она умнее ненормального сборища рыболовов-спортсменов. Устав от скачек по кочкам и колдобинам, «Ставрида» намеренно стремилась налево, чтобы, наконец, ввалиться в какую-нибудь ямищу по уши (водителя и пассажиров), да там и заглохнуть для передышки. Из-за загруженности Борис так и не удосужился осуществить задумку, а Наталья не хотела отгонять машину специалистам из принципа — стеснялась. Вид у «Ставриды», которую Наташка подала прямо к подъезду, был такой, словно она участвовала в боевых учениях десантников. Водитель, возившийся с темно-зеленой иномаркой на противоположной стороне узкой проезжей части, хоть и старался сделать вид, что не удивлен, но ему это плохо удалось. Не мог не оторваться от своего занятия, а бросив взгляд на «Ставриду», на пару секунд замер с тряпкой в руках. Уж мне-то из застекленного подъезда все было видно. Я и сама в нем застряла только потому, что мужчина показался знакомым. Да и цвет иномарки настораживал. Но я быстро от этого знакомства открестилась — Наташка ждать не любит.
Несмотря на недельное пребывание в Москве, столичного лоска у машины не прибавилось. Мне невольно взгрустнулось — столько вместе пройдено, вернее, наезжено с этой легендарной вездеходкой. Наташка вообще всплакнула, и горькие слезы ностальгии по прошлому не просыхали у нее вплоть до свистка гаишника. Ну и зря. Оказалось, что свисток был адресован не нам. А тот, кому он был адресован, оставил после себя только пыль разочарований.
