В доме все перевернуто вверх тормашками. Адам не может найти свои черные вельветовые брюки, без которых, о чем он меня известил, щелкая пультом, шагу не ступит. Не понимаю, почему вельветовые штаны важнее починки дверной ручки. Она вываливается каждый раз, когда мы забываем, что ее надо чуть-чуть приподнять кверху и придержать. Вот и сейчас, когда я открывала дверь, она, конечно, выскочила. Хорошо, что у меня были ключи и Адам дома, а если бы не было ни его, ни ключей? Никто и никогда уже не смог бы попасть в дом. Адась кое-как всунул ручку обратно в замок и сказал, что починит как-нибудь при случае, потому что сейчас он занят поисками брюк.
– В соответствии с решением комиссии на повторное слушание будет вызвана… – бесстрастно вещал телевизор.
– А в шкафу их нет? – спросила я и села за стол.
– Нигде нет.
– Может быть, ты оставил их на радио? – попыталась я хоть чем-то помочь и взяла в руки повестку завтрашнего заседания редколлегии. Я должна составить план, иначе Главный даст мне отставку раньше, чем я рассчитываю.
– Нет, на радио я их не оставил. Я бы, наверное, заметил, что дефилирую по городу без порток, – ответил мой будущий муж, ни на минуту не расставаясь с пультом.
– Тренер команды, а также Федерация по футболу выразили протест по поводу хулиганских выходок на стадионе…
– Может, они у Тоси?
– Мои брюки? – удивился Адам. – Она же не носит вельветовые брюки.
– Да, не носит, они ей велики, – согласилась я и вычеркнула из плана поездку в деревню Сухое Болимово, связанную с делом об убийстве. Мы не будем писать об убийствах.
– Я люблю тебя и всегда буду любить, помни об этом, – послышалось из телевизора, и смуглая девушка повалилась на пол. – Из Восточной Европы надвигается циклон, широкий фронт которого уже завтра…
– Адам! – рассердилась я. – Так невозможно работать!
– У меня нет брюк, и я не могу найти разработок Херлингера, которые мне позарез нужны завтра утром, неисправна коробка передач, эту машину пора уже на свалку…
– Не умирай, я никогда не покину тебя, пожалуйста, не умирай… – застонал телевизор.
– По этому телевизору ничего нет, какой-то сплошной идиотизм… Ты не видела мои черные вельветовые брюки?
Я с раздражением отодвинула стул. Женщина в состоянии легкой депрессии – ничто в сравнении с мужчиной, который куда-то задевал штаны, сам же испортил коробку передач и не может найти какой-то разработки. Но тем не менее я помнила, что люблю его. Я отправилась в нашу комнату и переворошила весь шкаф. Дрель, как обычно, лежала на дне, надежно спрятавшись под одеждой, как будто я охочусь за ней, не смыкая глаз, днем и ночью.
