Естественно, я остолбенел, увидев, кто открыл дверь и вошел в гостиную.
— Франсина!
— Папа. Что ты тут делаешь с ружьем?
— О, Франсина, — Принсилла выскользнула из-за меня и побежала к дочери.
Потом мы вновь услышали шум мотора, скрип тормозов, громкие голоса, и вскоре патрульный ввел в дом молодого Билла Эктона.
— Он выезжал на Вязовую улицу, — пояснил патрульный. — Вы его знаете?
Я попросил патрульного закрыть дверь, потому что с улицы тянуло холодом.
— Прошу меня извинить, — обращался я к Франсине. — Мы услышали, как автомобиль свернул на нашу подъездную дорожку и остановился довольно далеко от дома. На прошлой неделе ограбили Уотсонов, и я подумал… Почему ты не позвонила?
— Было поздно, — ответила Франсина.
— Ты же всегда звонишь, — укоризненно покачала головой Принсилла.
— Хватит об этом, — я повернулся к патрульному. — Мы знаем этого молодого человека. Он привез нашу дочь. Извините, что побеспокоил вас.
— Все нормально, мистер Уидмер. Лучше проехаться лишний раз, чем потом гоняться за грабителем. Спокойной ночи.
— Я, пожалуй, пойду, — засобирался и Билл. — Мой автомобиль перегородил выезд на дорогу.
— Сегодня мы не ждем гостей, — улыбнулся я, пытаясь снять возникшую напряженность.
— Мне надо с вами поговорить, — ввернула Франсина.
— Я ухожу, — Билл шагнул к двери.
Франсина поблагодарила его, поцеловала в щеку. Мне представлялось, что без последнего она могла и обойтись.
Как только Билл отбыл, мы прошли в гостиную. Я зажег верхний свет. Франсина заметила, в каком мы виде, и извинилась за то, что вытащила нас из постели.
— Я собираюсь остаться на одну ночь, но, возможно, задержусь на несколько дней. Вы не возражаете?
— Отнюдь, — ответил я.
— Я побуду здесь, пока не решится один вопрос.
— Ты хотела поговорить с нами, — напомнила Принсилла.
— Да.
По опыту я знаю, что серьезному разговору должна предшествовать некая пауза, когда не следует открывать рта. Я видел, что Франсина очень расстроена. Учащенное дыхание свидетельствовало о том, что ей едва удается совладать с нервами.
— Этим вечером я побывала у доктора Коха, в полиции, в больнице.
— Ты заболела? — обеспокоилась Принсилла.
— Нет. Да. В некотором роде. Мне трудно говорить об этом.
— Может, мне лучше оставить тебя с матерью? — спросил я, предположив, что речь пойдет о каком-либо женском недомогании.
— Нет. Собственно, я приехала к тебе за советом, папа. Мне порекомендовали обратиться к адвокату. Ты — единственный адвокат, которого я знаю.
