Когда звякнул дверной звонок, меня словно ударило электрическим током. Был у меня такой случай, в три года я сунула мамину шпильку в розетку и до сих пор помню, что из этого вышло. Кто это мог быть?
Поначалу я не хотела открывать.
Снова звонок. И мужской голос: «Это смотритель».
Тут я подошла к двери.
— Я вас не вызывала.
— В квартире внизу течет с потолка. Я должен перекрыть стояк у вас на кухне.
Он несколько раз заходил ко мне в квартиру по каким-то своим делам, и никаких проблем не возникало. Я должна была впустить его, не так ли?
Я сняла цепочку, отодвинула задвижку, открыла дверь. Я заметила, что он без протеза. Он прошел прямо на кухню, с инструментами, а я вернулась в спальню, укладывать в сумку белье и пижамы, которые уже достала из шкафа. Я решила, что могу уехать, оставив его в квартире. Дверь он мог запереть и сам. Идея показалась мне неплохой. У меня и в мыслях не было пойти на кухню и посмотреть, выключает ли он воду. Я вообще стараюсь не навязывать свое общество человеку, который что-то чинит. По себе знаю, как неприятно работать, когда на тебя кто-то смотрит.
Потом я услышала шаги смотрителя в гостиной. Должно быть, он уже справился с неисправностью.
Он уже стоял у двери, намереваясь ее открыть, когда я спросила: «Протечка сильная?»
— Не очень.
Тогда я спросила, сможет ли он открыть стояк, потому что я уезжаю и в квартире никого не будет.
— Я понял, в чем дело, и не стал перекрывать воду.
Как-то не понравился мне такой ответ.
— Вы уверены? — переспросила я.
— Уверен.
— Что ж, благодарю.
Он отодвинул задвижку, распахнул дверь, но, вместо того чтобы выйти, впустил в квартиру Козлака. Тот быстро закрыл за собой дверь, и они оба уставились на меня.
— Я как раз собиралась уйти, — вырвалось у меня.
Они не должны видеть, в каком я ужасе.
Я скрылась в спальне, застегнула молнию сумки, вернулась с ней в гостиную. Они по-прежнему стояли у двери.
— Позвольте мне пройти.
Смотритель уже было качнулся в сторону, но Козлак положил руку ему на плечо.
— Ты знаешь, зачем мы здесь, — бросил он мне.
— Я опоздаю на встречу.
— Мы долго тебя не задержим, — и гаденько так ухмыльнулся.
— Я еду к врачу. Мне назначено.
— О, ты больна? — спросил Козлак.
Я молчу.
— Что-нибудь заразное?
Скажи я им, что у меня триппер, оставят они меня в покое? Но язык не поворачивается.
— Пожалуйста, — я посмотрела на смотрителя. — Врач берет пятьдесят долларов вне зависимости от того, приезжаю я или нет.
Смотритель поворачивается к Козлаку.
