— Странный лес, — сказал Михаил.
— Ничего странного, — возразил Яран. — Обычные тропики. Однако нам надо идти.
— Куда! — застонал Михаил. По его лицу было видно, что ему страшно не хотелось куда-то идти.
— Ты хочешь остаться здесь?
— Нет.
— Тогда пошли.
Они направились вдоль берега. В глубине, около дерева лежала огромная муравьиная куча, а сами муравьи — жесткие и, наверное, опасные — ползли вверх и вниз в два ряда по толстой лиане. Из глубины на пришельцев с любопытством поглядывали животные, наверху кто-то заорал и сорвался. На голову посыпался мусор из оторванных веточек и листьев.
Было очень неуютно и неудобно, и Михаил заявил, что здесь он жить не будет. Яран сказал, что здесь жить никто не собирается, что лучше, наверное, посмотреть дальше.
Яран повернул в сторону от озера. Длинная ломкая трава хрустела под ногами и вжималась в мягкий чернозем. Михаил поминутно наступал на чьи-то жесткие хвосты, дергающиеся лапы и щупальца, ему вслед злобно и раздраженно огрызались и шипели. Очень было неприятно чувствовать присутствие посторонних. Вспомнилась поговорка насчет тигра и змеи.
Потом идти стало труднее. Трава впереди нависала мощными широкими листьями, двухметровые стебли практически не сгибались. Михаил вытащил из пластиковых ножен на поясе длинный и страшный охотничий нож, встал первым и принялся за работу. Яростно сверкала и звенела сталь, вонзаясь и брызгая зеленой мякотью, толстые стебли подламывались, как тростник, и мягко падали на землю. Михаил косил долго и настойчиво, медленно продвигаясь вперед, джунгли отступали, но не сдавались, и иногда казалось, что травы впереди становится все больше и больше.
Когда он выдохся, нож взял Яран. Он работал с неменьшим усердием, хотя на плечах по-прежнему висел тяжеленный рюкзак. Потом снова Михаил. Так они чередовались, пока заросли перед ними не расступились и показалась очень чистая и опрятная полянка. Последние стебли рухнули под ноги, Михаил по инерции взмахнул ножом по воздуху, охнул и не удержал. Нож выскользнул из ладони и закачался, впившись в многострадальный ободранный ствол.
Здесь было гораздо больше света, чем там, около озера. Косые розовые лучи проникали сюда сквозь разлапистые вершины и светлыми пятнами лежали на мягком мхе. Голубой туман с озера медленно клубился и оседал. И деревья здесь были совсем другие: необычайно толстые, древние и мудрые, лихо присевшие в пышный мох. Но что-то еще их отличало. Михаил никак не мог понять, а потом догадался, что здесь очень много ветвей, могучие мертвые ветки внизу и заросшие зеленью выше. Кто-то здесь недавно побывал: мерно качались потревоженные оранжевые лианы и сверху сыпался обезьяний хохот.
