— Он не слышал. Дальше что?
— А потом мне захотелось узнать, что делает по ночам этот бомж — у него свет горел. Подошел, нашел в занавеске дырочку. И знаете, что он делал?
Ромка вытер со лба пот — Славка так хорошо натопил, что в гостиной стало жарко, — и, как большой артист, сделал глубокую паузу. Пока он молчал, Лешка успела снять с себя дубленку и свитер и сесть на диван. Артем свалился в кресло — обоих не держали ноги.
— Говори же! — воскликнули они в один голос.
— Баксы мои он рассматривал, вот что!
— С чего ты взял, что твои? — удивился Артем.
— Потому что моих на месте не оказалось, и еще потому, что он с лупой сидел, а кто станет ночью на свои собственные деньги пялиться в лупу?
— Логика железная. Ну и?
— Ну, я к окну пристроился и стал ждать, что дальше будет. И знаете, что он сделал потом? Он, этот бомж! Вытащил мобильник и начал по нему с кем-то разговаривать. Небось со своими сообщниками болтал, такими же бандюгами.
— Ну и почему ты решил, что он бандит? — Славка пожал плечами. — Ему что, нельзя с кем-то поговорить? И если он так странно одет, то это тоже еще ничего не значит. Мало у кого какие причуды!
— Ты слушай дальше!
— Ну, слушаю. Что потом?
— А потом он взял со стола бинокль и посмотрел в него на дом Барбарисыча. Бинокль, кстати, у него какой-то особенный, даже лучше моего.
— Да что там увидишь-то, за шторами, хоть с биноклем, хоть без?
— Он за входом следил. Но и это еще не все! Потом он полез в стол и достал из него, как вы думаете, что?
— Пистолет, — сказал Артем.
— Как ты догадался? — поразился Ромка.
— По твоему тону. И что же еще мог достать бандит?
— Правильно! Он его взял и к окну подошел. Мне даже показалось, что он меня заметил, хотя вряд ли.
— Ну, а потом?! — нетерпеливо вскричала Лешка.
— А потом твой Дик залаял и все испортил. Не могли вы попозже прийти! Я его лай узнал и понял, что это вы. А бандит со своим пистолетом к двери кинулся. Вот я и побежал твоего Дика спасать. Он же у тебя глупый, не научен людей с оружием задерживать, вдруг бы этот бандюга его подстрелил? Мне, конечно, его не жалко, но ты бы переживала. — Ромка взял со стола бутерброд и кинул его Дику: — Ешь, урод!
— Врешь ты все! Он тебе не чужой, ты его тоже любишь. — Лешка погладила по плечу брата, потом собаку и вдруг задним числом испугалась: — Но он ведь мог и тебя подстрелить!
— И вас всех тоже. Но метил-то он в Барбарисыча! Бедный дед! Обложен со всех сторон и ментами, и бандитами! Надо его срочно предупредить, чтобы он сворачивал свою подпольную деятельность и уезжал куда-нибудь, как говорится, подобру-поздорову.
