— Зато я имею! — взорвалась Роан, сбросив наконец его руку с горла. — Ты считаешь, мне легко? Я никого к себе не звала. И не просила относиться ко мне как… как…
— Да-да, я весь внимание, продолжай, — вкрадчиво произнес Арден.
Но его лицо тут же снова сделалось непроницаемым; он низко склонился к Роан, и его рот оказался так близко от нее, что, вздумай она хоть чуть-чуть пошевелиться, они бы непременно соприкоснулись губами. Совершенно позабыв, в чем, собственно, была суть спора, Роан как завороженная следила за движениями его губ, растущее желание, от которого стало невозможно дышать, сводило на нет все мысли.
— Ты, естественно, уверена, что мое мерзкое настроение из-за тебя, — продолжал тем временем Арден, даже не подозревая о том, что с ней происходит. — По-прежнему тянешь одеяло на себя, а еще называешь меня самонадеянным!
— Что?
Впившись глазами в лицо Ардена, Роан резко дернула головой. К ее великому облегчению, он отодвинулся и снова устроился за рулем.
— Я не хотел, чтобы ты приезжала в Бостон, — более сдержанно проговорил Арден, но в голосе все еще слышалась скрытая ярость. — Это целиком идея Хетти. И вообще — я всего два дня назад узнал о том, что она тебя пригласила.
Отреагировала Роан не сразу: от пережитого потрясения все еще бешено колотилось сердце. Едва восстановив дыхание, она прошептала:
— Тогда… тогда зачем ты позвонил в мой салон? Ты сказал…
— Я соврал. Просто это была реакция на абсолютно ненужное вмешательство Хетти. Я позвонил, потому что хотел просить тебя, чтобы ты ее не слушала и не приезжала, вот и все.
— А почему не перезвонил позже? — нахмурилась Роан. — Почему не оставил сообщение?
Улыбка Ардена вышла невеселой.
— Потому что по здравом размышлении понял, что, в сущности, мне на это наплевать.
Он снова завел мотор, и машина тронулась.
Потрясенная, Роан судорожно вздохнула. Значит, до того, как он поразмыслил здраво, ему все-таки не было наплевать? Но ведь в таком случае…
— Мне надо ненадолго заехать в Гарвард.
Не в силах вымолвить хоть слово, Роан кивнула.
— Объеду вокруг Гарварда, чтобы ты могла посмотреть на университет. Он того стоит.
— С-спасибо, — выдавила она.
— Перестань кукситься. Как видишь, я делаю все возможное.
— Это должно меня успокоить? — усмехнулась Роан.
Арден неопределенно хмыкнул.
— Трудная выдалась неделька, — сказал он, и Роан так и не поняла, извиняется ли он или просто объясняет причину дурного расположения духа. Да и какая, впрочем, разница? — Вот Гарвардская площадь. Стала общественным центром всего Кембриджа еще в семнадцатом веке, таковым является до сих пор.
