Когда Марков поудобнее уселся в кресле и тронул, пробуя руками штурвал, в кабину протиснулся измазанный глиной начальник партии.
Марков нетерпеливо повел плечом.
— Ну все, что ли?
Начальник партии негромко попросил:
— Погоди…
Марков повернулся назад.
На откидных металлических скамейках сидели геологи, измазанные и мокрые, как их начальник. Проход завален ящиками и приборами.
Летчик посмотрел вперед, на сиреневые сопки, плачущее небо и остервенелую реку, заставившую людей заниматься этим бессмысленным делом.
Он слышал, как за спиной тяжело дышал геолог.
— Образцы… Надо взять образцы. И потом нас двенадцать… И груз.
Марков прищурившись смотрел на полторы сотни метров относительно ровной поверхности.
Сердито хмыкнул.
«Нечего сказать, полоска», — подумал он.
— Говоришь образцы…
Он не поворачивался больше назад. Неловко смотреть в лицо этому парню.
«Не подниму… Не подниму машину, черт возьми…»
Он чувствовал себя очень усталым. И к чувству усталости примешивались непонятное равнодушие и ноющая боль в груди.
— Знаешь… Мы остаемся.
Марков обернулся. Начальник партии уже не смотрел в его спину. Он стоял в проходе и медленно обводил глазами товарищей.
— Мы остаемся, — повторил он. — Вода еще позволяет. Валя… И ты, Степан, Федор… А восемь и груз полетят сейчас. Через два часа мы ждем, Андрей Михайлович.
Марков сидел и ждал, когда сойдут люди. Сзади тронули за плечо. Здоровенный парень с узким шрамом на лице смотрел на него и улыбался.
— Виноградова, знаешь, начальник? — сказал он.
— Знаю, — ответил Марков.
— Привет передай. От брата, скажи.
«Нет у него братьев», — хотел ответить Марков, но только молча кивнул головой.
Когда Марков посадил машину в Анадыре и хотел закурить папиросу, он долго чиркал спичками и не мог унять дрожь в руках…
В кабинет командира отряда набились летчики. Всех интересовали подробности.
У окна секретарь окружного комитета партии разговаривал с начальником Анадырской экспедиции.
Марков подошел поближе.
— Нет, не то чтоб неизвестно, Петр Иванович, — говорил Караваев, — но абсолютно точно не знаем. Наиболее верное предположение: резкое оседание берега горного озера Пигитын. В этом районе велись взрывные работы. Большое количество воды поступило в бассейн речки Чивиэк. Да интенсивное таяние снега в горах. Жара последние дни небывалая… Вода вышла из берегов, и партия оказалась на острове.
— Вот и Марков, — перебил его секретарь.
Они подошли к летчику.
— Так вы говорите, начальник партии остался? — переспросил секретарь. — А как вода? Не затопит площадку?
