Оставался третий, худой и вертлявый, в меховой шапке сдвинутой на глаза, и его нож достал бы прижавшегося к стенке человека, но был еще один, надежный, из тех, что приходят иногда в последние секунды.
Его рука сзади обхватила запястье бандита и вырвала смертельное жало. А второй, забыв нож на дороге, бежал по улице, оглядываясь поминутно.
— Падла, — сказал третий. — Что тебе надо, сука…
Он выворачивался всем телом, стараясь повернуться к тому, кто зажал его руку, и ударить ногой. Но другой, видно, знал эту уловку.
Свет фонаря упал на лицо бандита.
— Адик? — сказал тот, кто пришел последним.
— Опять ты, — прошипел Адик, дернулся изо всех сил, но страшный удар свалил его на землю.
— Идем, парень, отсюда, — сказал тот, кто пришел последним, и протянул Виноградову руку. — Так и в милицию недолго загреметь, а мне к ментам не с руки…
Ярко освещенный подъезд гостиницы открылся за поворотом.
— Тебе туда? — спросил он Юрия.
— Туда. Послушай…
— Ну, а мне в транзитку, на четвертый километр.
— Послушай, спасибо тебе.
— За что же? Тебе спасибо. Узнал?
— Узнал. Сейчас ты не такой страшный…
— Голод не тетка. Палец мне тогда на ноге оттяпали. Отморозил. Этим и отделался.
— Как зовут тебя?
— Значит, тебе сюда. Ну, бывай. Мне еще топать прилично. А ты — Виноградов, мне в больнице говорили.
— А тебя как?
— Меня? В детдоме Филином звали, в лагере Рысью, а вообще Федя я, самый что ни на есть…
— Послушай, как про нас пишут, — сказал Василий. Юрий стоял у кровати, озабоченно смотрел на два десятка бутылок пива, без которых ему запретили появляться в Амадуре, и думал, куда их рассовать.
— Нет, ты послушай, — сказал Вася.
Слет закончился вчера, самолет идет через два часа, а Виноградову надо еще хорошей селедки купить.
— Ну, давай, читай, — сказал Юрий.
— Заголовок: «Областной слет маяков авиации». Слушай. «Их много, в синих костюмах с золотыми и серебряными шевронами на рукавах, ударников коммунистического труда и передовиков…»
«Проклятая бутылка, — подумал Юрий. — Куда бы ее засунуть?»
— Выступают участники слета, — читал Василий. — Они делятся опытом, критикуют недостатки…
— Подожди, Вася, помоги чемодан закрыть, видишь, как его раздуло. Ну что они видят хорошего в этом пиве?
— А теперь читай, — сказал он.
— «Закончился слет. И снова суровая правда буден».
— Суровая правда буден, — медленно повторил Виноградов. — М-да…
И посмотрел на пузатый чемодан.
«Снова тысячи и тысячи километров над сопками и надо льдами, полеты в геологические партии и оленеводческие бригады, снова каждое утро будут уходить в небо крылатые машины».
