Голос звучал совсем близко, теплый и успокаивающий, он растекался по ней подобно странной, вызывающей дрожь ласке. От его звуков ей хотелось податься назад, чтобы почувствовать воздух у его тела, а потом…
Она шагнула вперед. Это очень опасные мысли. Не для переполненного бального зала. И уж точно не о сэре Гарри Валентайне.
— Думаю, вам лучше подождать здесь, — заметил Гарри. — Пусть он к вам сам подойдет.
Она покачала головой.
— Не думаю, что он меня видит.
— Скоро увидит.
Эти слова почему-то звучали как комплимент, ей захотелось повернуться к нему и улыбнуться. Но она этого не сделала, сама не зная, отчего.
— Мне лучше стоять рядом с родителями, — ответила она. — Это будет приличнее, чем… в общем, чем все, что я делала сегодня вечером. — Она посмотрела на него — на сэра Гарри Валентайна, своего нового соседа, и, как это ни удивительно, нового друга. — Спасибо за восхитительное приключение.
Он поклонился.
— Не стоит благодарности.
Но их прощание звучало как-то слишком формально, Оливия просто не могла уйти на подобной ноте. Поэтому она улыбнулась ему — своей настоящей хитрой улыбкой, а не той, в которой растягивала губы, чтобы играть приятную собеседницу в обществе — и спросила:
— Вам будет очень неприятно, если я снова буду держать занавески в спальне открытыми? У меня невыносимо темно.
Он расхохотался, так громко, что на них стали оглядываться.
— А вы снова начнете за мной следить?
— Только если вы начнете надевать смешные шляпы.
— Она у меня всего одна, и я ношу ее только по вторникам.
Вот это почему-то показалось ей идеальным окончанием их беседы. Она присела в легком реверансе, попрощалась и скользнула в толпу, пока никто из них ничего больше не успел сказать.
* * *
Оливия нашла своих родителей, и принц Алексей Гомаровский из России ее тут же разыскал, не прошло и пяти минут.
Ей пришлось признать, что он исключительно запоминающийся мужчина. Очень красивый — холодной славянской красотой, с глазами цвета голубого льда и с волосами того же цвета, что и у нее. Это и правда удивительно. Столь светлые волосы нечасто встретишь у взрослого мужчины. Благодаря им он выделялся в любой толпе.
И благодаря огромному телохранителю, ходившему за ним повсюду — тоже. Европейские дворцы таят всевозможные опасности — объяснил ей принц. Человек его положения не должен путешествовать без охраны.
Оливия стояла между матерью и отцом и наблюдала, как расступается толпа, давая принцу дорогу. Он остановился прямо перед ней и необычно, по-военному, щелкнул каблуками. Осанка его была на удивление прямой, и у нее возникло странное впечатление, что и по прошествии многих лет, когда лицо его уже сотрется из ее памяти, она все еще будет помнить его фигуру — высокую, гордую и прямую.
