— Только глубочайшие комплименты, — вкрадчиво произнес принц.
— Я сомневаюсь, что смогу соревноваться в знании языка с его высочеством, — солгал Гарри. — Для нас обоих это была бы ужасная беседа, я уверен.
Снова пауза в разговоре, и снова Оливия бросилась на амбразуру.
— Может, вы могли бы сказать нам что-нибудь по-русски, — обратилась она к принцу. — Я совершенно уверена, что никогда в жизни не слышала этого языка. А вы, сэр Гарри?
— Думаю, да, — пробормотал он.
— О, ну, конечно же, слышали, пока служили на континенте. Думаю, вы там слышали множество разных языков.
Гарри вежливо кивнул, но она уже обернулась к Алексею.
— Скажите нам что-нибудь. Я могу узнать французский, хоть и не понимаю почти ни слова. Но русский… я совершенно не представляю себе, как он звучит. Он похож на немецкий?
— Nyet. — ответил принц.
— Ни-е-о! — повторила Оливия. — Должно быть, это значит «нет».
— Da, — ответил принц.
— А это, наверное, «да».
Гарри не знал, весело ему, или противно.
— Скажите еще что-нибудь, — попросила она. — В односложных словах нельзя услышать ритм языка.
— Ну что же, — произнес принц, — Дайте сообразить…
Они терпеливо ждали, пока он обдумывал, что сказать. Через несколько секунд принц заговорил.
И Гарри подумал, что никогда в этой жизни ни к кому не испытывал такой лютой ненависти, как сейчас к русскому принцу Алексею Гомаровскому.
— Что вы сказали? — с любопытством улыбаясь, спросила Оливия.
— Только то, что вы красивее океанов, небес и тумана вместе взятых.
Или — в зависимости от перевода — «я тебя так трахну, что по ногам потечет».
— Как поэтично, — пробормотала Оливия.
Гарри не доверял сам себе и решил промолчать.
— Вы не могли бы сказать что-нибудь еще? — спросила Оливия.
Принц отказался.
— Я не смогу придумать ничего, столь же… как бы это сказать?
Оскорбительного.
— Изысканного, — закончил принц и был, похоже, чрезвычайно доволен собственным выбором слов. — Достаточно изысканного для вас.
Гарри закашлялся. Пришлось выбирать между кашлем и рвотой. И все равно прозвучало, как смесь того и другого, поскольку Оливия обернулась на него с выражением паники на лице. Он в ответ только закатил глаза. Ни один здравомыслящий мужчина не мог оставить эти розовые слюни совсем без реакции.
— О, а вот и чай, — облегченно произнесла Оливия. — Мэри, нам понадобится еще один прибор. Сэр Гарри решил присоединиться к нам.
После того, как Мэри поставила поднос и ушла за дополнительной чашкой, Оливия поглядела на Гарри и спросила:
