Она улыбнулась, будто это могло придать больше смысла той белиберде, что слетала с ее губ.
— Как вы уже сказали, — продолжила она. — Уже поздно.
Он снова кивнул.
И опять ей пришлось заговорить, поскольку он этого делать явно не собирался.
— Ну, доброй ночи.
Он ответил, но так тихо, что она не слышала слов, а только видела движение его губ.
И вновь, как и в тот раз, когда он на нее смотрел, она это почувствовала. Все началось с кончиков пальцев и потекло вверх по рукам, и Оливия задрожала и задышала часто-часто, будто это странное ощущение можно было выдохнуть вместе воздухом.
Но оно осталось, оно щекотало ее легкие и покалывало кожу. Она сходит с ума. Все дело в этом, не иначе. Или это все от усталости. Она слишком напряжена после общения с особой королевской крови.
Она отступила в глубину комнаты, протянула руку, чтобы закрыть окно, но вдруг…
— О! — Она снова высунула голову на улицу. — Сэр Гарри!
Он поглядел вверх. Он еще не двигался.
— Книга, — сказала девушка. — Она все еще у вас.
И они одновременно посмотрели на пространство между домами.
— Ведь кидать ее вверх гораздо сложнее, правда? — спросила она.
Он покачал головой и улыбнулся — слегка, как будто знал, что улыбка неуместна.
— Мне придется зайти к вам завтра утром и вернуть ее.
И снова пришло это перехватывающее дыхание чувство, искрящееся и странное.
— Я буду с нетерпением ждать вашего визита, — сказала она и закрыла окно.
И задернула занавески.
А потом обняла себя руками и тихонько замурлыкала.
Какой чудесный получился вечер!
* * *
На следующий день Гарри засунул «Мисс Баттеруорт и Безумного Барона» под мышку и приготовился совершить исключительно краткое путешествие до гостиной леди Оливии. По вертикали ничуть не дальше, чем по горизонтали, думал он. Двенадцать ступенек вниз до первого этажа его дома, еще шесть на улицу, потом восемь вверх до ее парадного входа…
В следующий раз ему следует посчитать также расстояние по горизонтали. Интересно будет их сравнить.
Ему почти удалось побороть безумие предыдущей ночи. Леди Оливия Бевелсток была ошеломляюще прекрасна, и это не его личное мнение, а общеизвестный факт. Любой мужчина хотел бы ее, тем более, если бы, как он, вел монашеский образ жизни последние несколько месяцев.
Гарри убеждал себя, что ключ к его душевному здоровью — в напоминании, зачем он поднимается по парадной лестнице ее дома. Военное Министерство. Принц. Национальная безопасность… Она — его задание. Уинтроп только что не приказал ему войти в ее жизнь.
