Как много дум наводит он…
— И знаешь, Ашир, каких дум?
— Каких?
— Хорошо бы сейчас погулять в парке.
— Неплохо. В выходной. погуляем.
— Да, не сегодня. Интересно, будет нынче спрашивать Захар Фомич? Наверно, будет. И так начнет: «При какой температуре плавятся чугун? Удальцов!» — Сережа вскочил со скамейки, вытянулся и начал декламировать: — Чугун плавится…
— Осечка!.. — Ашир сорвал с дерева листок, приложил его к губам и сильно втянул в себя воздух, но к его досаде хлопка не получилось.
— У меня осечка? Думаешь, не знаю, при скольких градусах начинает плавиться чугун?
— Ребята, идите скорее! — крикнул кто-то с крыльца клуба.
Ашир с Сережей переглянулись и наперегонки побежали к крыльцу. Так вот почему пустовал сегодня садик! Оказывается, ребята и девушки давно уже собрались и стояли в коридоре перед витриной. Тут же были главный инженер и мастер Захар Фомич Прудников.
Сначала они не поняли, почему возле витрины столпилось столько народу, а когда подошли ближе, увидели стенную газету. Ее только что вывесили, бумажные полосы были еще влажными от клея.
— Вот он, чистоплюй! — хихикнул кто-то тоненьким голоском рядом с Аширом.
— А что? В слесарной и впрямь давно пора навести порядок, — возражая, пробасил другой голос.
— Только пришел на завод и уже свои порядки наводит…
— Молодец, ничего другого не скажешь! — Густой бас. покрыл хихикающий голосок и окончательно утвердил над ним свою победу. — Конечно, молодец!
Чья-то большая жилистая рука водила узловатым пальцем по газетным строчкам и задержалась на заметке, помещенной сразу же за передовицей. Палец два раза подчеркнул заголовок и помедлил на верхней строчке.
«За чистоту!» — прочел Ашир заголовок и догадался, что здесь говорится о слесарной мастерской.
Ему уже не терпелось прочесть заметку, но узловатый палец освободил лишь первую строчку и медленно пополз вниз. Аширу и Сереже поневоле пришлось следовать за ним.
«На заводе все помнят, какой была недавно слесарная мастерская, — читал Ашир. — Эта безотрадная картина до сих пор у многих стоит перед глазами. Из паутины можно было веревки вить, пол подметали редко, тут и там валялась проволока годная и негодная. А кто не помнит гору мусора перед мастерской?»
Приставленный к бумаге палец задержался на месте.
— А Максим Зубенко читал? — крикнул кто-то позади Ашира. — Это ведь у него под носом была свалка!
— Не успел он, газету недавно вывесили.
Ашир впился глазами в строчки. О чем же там дальше говорится?
