— Ой, дед, ты меня без штанов оставляешь.
— Зато крыша есть.
— Дырявая.
— На улице-то хужее будет.
— Тоже верно. Телефон работает?
— Все культурно. Только межгород я отключил. Холодильник есть, газ, вода есть. Телевизор почти новый, сын подарил.
— Ух ты, вещь какая, — одобрил Шилов, но вместо телевизора посмотрел на потрепанную гитару, с понтом висящую на стене над кроватью.
— Денежки — первого числа каждый месяц, как договаривались, — продолжал дед. — Новоселье будем справлять?
— Это насчет выпить, что ли?
— Да, — хитро улыбаясь, подтвердил дед.
Неся два пакета с продуктами, пришел Скрябин.
— Я вам что, скалолаз? — Он поставил звякнувшие стеклом пакеты на стол. — Куда лифт дели?
— Пропили! — Шилов выудил из пакета прямоугольную бутылку горилки, протянул деду: — Отец, ты причастись без нас. А то сейчас супруга придет. Она, если увидит, такой кипеш устроит!
— Это точно, это они могут, — дед спрятал бутылку под плащ и, пожелав всем быть здоровыми, покинул квартиру.
— А перцовку я для нас покупал, — сказал Скрябин.
— Да ладно, нам сейчас нужна трезвая голова. — Шилов прошелся по комнате, поглядывая то на затертый паркет под ногами, то на протекший потолок над головой, то на Краснова, напряженно сидящего на кровати… — Чего пригорюнился, Мишаня?
— Жизнь быстро меняется, не успеваю привыкнуть.
— Ну, это ты себе сам такой слалом устроил.
— И как долго мне тут?…
— Пока проблемы не решим. Что, в камере лучше было?
— Да я ничего такого не говорил…
Шилов повернулся к Соловьеву:
— Серега, проверь, что там на чердаке с этой трубой. Ну и заодно пути отхода.
— Пути отхода? — недоуменно повторил Краснов.
— Ты еще не понял, Мишань? Тебя убивать будут. Если не люди Чибиса, то гнилые менты. Они уже сейчас землю носом роют, чтоб тебя найти. А мне тебя сберечь хочется. Тебя Айдар в камере охранял? Теперь мы прикрывать будем.
Шилов взял стул, сел верхом, облокотился на спинку, в упор глядя на Мишу.
— Зачем вам все это? — спросил Миша.
— Ради истины. — В подтверждение этих слов Шилов сурово кивнул. И тут же добавил: — Шучу. Просто нам делать нечего.
Скрябин разбирал пакеты с продуктами, Шилов продолжал говорить:
— Значит так, Мишаня: будешь слушаться — будешь жив. Задача пока простая. Дверь никому не открывать, с соседями не знакомиться, никуда не ходить. Попробуешь рвануть — меня подставишь, а себя не спасешь. Потому что вычислить твои связи — раз плюнуть. И грохнут тебя, хоть ты где спрячешься. Хоть здесь, хоть в Москве, хоть в Воркуте… И даже в Караганде. Понял?
