– Она… – подтвердил Парис.
Гектор не стал выражать своего мнения по поводу внешности избранницы брата, а только напомнил:
– Да-а… Ты говорил, у тебя вина много…
Осушив несколько амфор, парисовы компаньоны кричали наперебой:
– Да за такую красотку!..
– Да я б и сам!..
– Ну, брат Парис, губа у тебя не дура!
– Прелести полные перси и страстью блестящие очи… – начал было, как на рынке, расхваливать Елену Гомер, но его тут же осадили:
– Заткнись, рапсод слепошарый!
Внезапно шум и гам прервался стуком в дверь. В полной тишине герой Атенор отодвинул засов, и в дом ввалились парламентеры Агамемнона – Одиссей и сам Менелай.
– Где она?! – прорычал кузнец.
– Кто? – закосил под дурачка Парис.
– Ну, эта!.. – пытаясь вспомнить, как зовут жену, продолжал буянить Менелай.
Тем временем хитроумный Одиссей, оглядевшись, заметил ряд пустых амфор на полу и полных на столе, облизал пересохшие губы и предложил:
– Поговорим?
Поговорить были не прочь и хозяева.
После пятой амфоры Одиссей, неуверенно поднимаясь, промямлил:
– Ну, мы пойдем?
Но Менелая зациклило:
– А ЭТА-то где?
– Елена, что ли? – влез Атенор. – Да тут она! Забирай! Добра-то…
– Елена! – ударил Менелай кулаком по столу, вспомнив, наконец, имя.
Дремавшие мужи повскакали с мест: “Что? Кто? Почему?!”
– Елену забирает, – пояснил Атенор. – Отдадим?
“Да, конечно…”, “Да я бы сам…”, “Жена, все-таки…” – загомонили собравшиеся, соглашаясь. Но тут поднялся Парис, наслушавшийся увещеваний Гомера:
– Или я вас плохо угощал? Или не в этом погребе хранится еще несметное множество амфор?
И устыдились герои. И прогнали с позором послов агамемноновых. Гомер же выкрикивал им вдогонку:
– Кто из двоих победит и окажется явно сильнейшим
В дом и Елену введет, и сокровища все он получит!..
Парис запер дом. Войти в него никто не мог, но и выйти тоже. Дом был окружен. Началась осада.
Через некоторое время, устав от безделья и прикончи припасы, воинство Агамемнона принялось разорять окрестные усадьбы, причисляя соседей Гомера к союзникам Париса и отбирая вино и скот, якобы для жертвоприношений.
Особо в этих славных походах прославился Ахилл. Хромоногого невзрачного юношу принимали за убогого странника и безбоязненно пускали в дом. Беспечные хозяева дорого платили за свою доброту: стоило им отпереть дверь, как вслед за Ахиллом в дом вваливалась орда опухших ратников и чинили там невиданный разгром.
Именно эта тактика навела на смелую мысль хитроумного Одиссея, когда все близлежащие дворы были опустошены, и воинство стало роптать. Он предложил:
