– А слабо нам построить коня?
– Зачем? – удивилось воинство.
– Слабо, значит? – не унимался Одиссей, сам обалдевая от своей настырности.
– Но почему коня?
– А кого? Слона, что ли?!!
– Я видел знамение! – внезапно возопил некто Калхас, слывший провидцем. – Конь принесет нам победу!
– Вот! – многозначительно поднял палец Одиссей.
На этом прения закончились.
Коня, прямо перед дверью Гомера, наспех соорудил художник Эпей, пришпандорив к пустой винной бочке деревянные ноги, голову и настоящий конский хвост. Удостоверившись, что из окна дома за ними не наблюдают, дурашливо хихикая, в бочку забрался сам Одиссей и еще несколько воинов. Остальные отступили на почтительное расстояние и принялись наблюдать.
Затем наступила очередь наученного Одиссеем воина Синона. Ночью он принялся скрести в дверь дома.
– Кто? – сурово спросил его Парис.
Надо сказать, что с появлением во дворе загадочного изваяния, он почему-то чувствовал себя неуютно. Масла в огонь добавило приключившееся в этот день неприятное событие с неким Лаокооном. С ним случилась белая горячка, и в каждом углу ему виделись ужасные черви и змеи. Когда же он увидел деревянного коня, он почему-то пришел в неописуемый ужас и, с криком – “О, погибель нам, погибель!!!” – сунул, чтобы охладиться, разгоряченную голову в кадку с водой и действительно захлебнулся насмерть…
– Это я, Синон, – простонал лазутчик. – Винца бы мне… Голова раскалывается…
Дверь приотворилась. Вооруженные до зубов друзья Париса подозрительно оглядели окрестности, затем за шкирку втащили Синона в дом и заперлись вновь.
– Винца, говоришь? – оскалился Парис, сильно изменившийся за последние дни. – Дам я тебе винца, но только если расскажешь, что это за идиотского коня вы тут поставили. На что это намек?
– Есть у нас один придурок, – торопливо начал рассказывать Синон, – прорицатель Калхас. Ему привиделось, что у кого есть такой конь, тот и победит… Ты вина обещал…
– Погодь, погодь… А в чем сила этого коня?
– А я откуда знаю?
– Хм… На, пей, – протянул ему кружку Парис. – Сволочь агамемноновская.
– Давай-ка, тоже коня построим, – предложил Эней сын Анхиза.
– Это еще зачем? – удивился Парис.
– Ну-у… Может, правда, что-то в этом коне есть?
Синон при этих словах поперхнулся вином и неистово закашлялся.
– Что в нем может быть? – продолжал упрямится Парис. – Ты что, думаешь, они вино в бочке оставили? Жди!
– Вина там нет, – торопливо подтвердил Синон. – У нас вообще вино кончилось…
