Лепарос был хирургом, а не стрелком. Стекло отсека, куда попал его выстрел, почернело, поглотив убийственную энергию. Чужак сорвался с места, но побежал почему-то не к стрелку, а к Наре.
— Бегите, досса! — проорал врач и вновь нырнул за саркофаг.
Прошипел плавно закрывшийся шлюз. И тут же в дверь врезался «раненый». Стекло задрожало от удара, а Нара замерла от страха, глядя в абсолютно черные, завораживающие масляным блеском глаза твари. Лицо «раненого» порозовело. Исчезла странная желтизна, пропали морщинки. На лбу чудовища проступили совсем человеческие капли пота. А еще она заметила знакомую татуировку на виске монстра. Маленький черный треугольник в круге.
— Ваш мир несовершенен, — сказали послушные динамики за спиной Нары голосом чужака. — Ваш род несовершенен. У вас нет цели. А ваш император и вовсе братоубийца.
Из его спины, порвав черную форменную куртку, вырвались на свободу два щупальца. Метнулись к показавшемуся над саркофагами Лепаросу.
На этот раз тот не успел выстрелить. Одно щупальце выбило у него из руки оружие. А второе вонзилось прямо в рот. Хирург рухнул на пол как подкошенный.
— У меня тоже раньше не было цели, — осклабился монстр. За его спиной в пульсирующее щупальце уходила жизнь Лепароса. — Но Вождь дал мне ее. Ты можешь стать нами, дурочка. Впусти меня!
Монстр качнулся назад и с силой ударил по двери. Это будто разбудило Нару, и жрица бросилась к выходу из шлюза, слушая, как колотится о стекло мерзкая тварь.
У выхода из больничного отсека всегда стоял военный пост. Но до него нужно было пробежать пять сотен футов через общий зал, мимо палат, мимо кажущейся теперь такой уютной каморки дежурного — и только тогда можно надеяться на помощь. И если та придет… О, если она придет, то тварь пожалеет, что выбралась из гроба. Да, тогда она все поймет! Когда ее противником станет не добрый лекарь и не усталый хирург, а профессиональные солдаты — это должно отрезвить проклятого монстра.
Нару затошнило от воспоминаний. Кто это, Глубина его забери, такой? Как он оказался в спасательной капсуле?
— Помогите! — закричала Нара, в надежде, что ее услышат солдаты, прежде чем она добежит до двери больничного блока. — Помогите!
Она не любила бегать. Не любила и не умела. Поэтому уже на полпути ее легкие запылали от боли, а ноги налились чугуном. Далеко за спиной яростно барабанил в дверь шлюза омерзительный убийца, и Нара ждала, что в любую секунду он вырвется на свободу, а ее пронзит склизкое щупальце. Между лопаток томительно заныло.
