- Хэллоу, Рой! - послышался всегда волнующий меня голос Эллен.
О! Это была настоящая девушка!
- Хотите стаканчик или сигарету?
Она вышла ко мне в пикантной пижаме, похожая на озорного мальчишку.
Мы с ней закурили. Я не знал, с чего начать, а она полулежала в низком кресле у столика, сбрасывала пепел на ковер, раскачивая восхитительнейшей ногой, обтянутой пижамой, и норовила задеть меня кончиком свалившейся с миниатюрной ступни домашней туфельки.
- Эллен, - сказал я сдавленным голосом, - мне надо с вами очень серьезно поговорить.
- О'кэй, Рой. Я не считала вас склонным к серьезным разговорам.
- У вас свободен вечер, Эллен?
- Вы способны еще пить, Рой! Вы, кажется, уже побывали сегодня у дока.
- Черт возьми! Как вы догадались?
- О! Секретами дорожат только профессионалы!
- Так что же вы заметили?
- Во-первых, у вас очень постная физиономия. Потом, от вас пахнет чем-то неуловимым, специфическим. Наконец, пиджак ваш помят чуточку больше, чем считается шикарно... А на рукаве даже пятно. И вместе с тем вы свежи, как только что сорванный обезьяной банан. Ну, и есть еще кое-что... Но не будем хвастаться наблюдательностью.
Эллен всегда меня удивляла. Ей только и недоставало навыков детектива. Я счел это за утонченное кокетство и сказал, что могу пить хоть всю ночь.
- О'кэй! - сказала Эллен. - Я не люблю веселиться всухую.
Я напомнил о серьезном разговоре, но она рассмеялась. Однако вдруг сразу переменилась и сказала, что ей тоже нужно мне сообщить что-то очень важное.
Мы зашли в ближайший кафетерий, где пили только молоко, стоя около высоких, как стойки, столиков.
Я рассказал ей о дневнике и о пекле.
- Нам придется, пожалуй, расстаться, - промямлил я.
- Я хотела сказать вам то же самое, милый Рой. Но кафетерий не располагает к подобным разговорам.
Мы поехали куда-то на окраину Нью-Йорка и попали во второразрядную таверну. Мы сидели на высоких табуретках у стойки, за которой священнодействовала барменша с медными кольцами в ушах, и разговаривали:
- Это очень здорово, Рой, увидеться в последний раз!
- Почему в последний? - запротестовал я.
- Не мешайте! Я хочу так думать. Может быть, вам будет выгоднее, чтобы я так думала.
Она уже выпила, но на нее это, кажется, не действовало.
- Я хочу успеть жениться на вас, Эллен, - выпалил я.
Она расхохоталась. Случайные посетители таверны обернулись. Она продолжала смеяться.
- Чокнемся, старина! - сказала она мне. - Я никогда не слышала, чтобы за стойкой делали предложение.
