А когда он снова сел на лошадь, седло полоснуло ему ноги, точно раскалённым ножом.
– Клянусь Богом, я скоро околею от этой проклятой жары! – громко простонал он. Он был крещён и настолько владел английским языком, что индейцы называли его Человеком-Который-Потерял-Свой-Язык.
Вполне вероятно, что он уже был доведён жарой до невменяемого состояния, когда увидел трёх Шайенов, галопом мчавшихся на север. Первой его мыслью было, что они загонят своих коней, а второй – что у них, видимо, есть какая-то важная причина, заставляющая их мчаться на север таким аллюром, зная, что рано или поздно лошади всё равно падут. Джимми погнался за ними, но Шайены, повернув к нему своих коней, так грозно посмотрели на него, что он испугался, как бы они не застрелили его раньше, чем он успеет сказать хоть слово.
– Это были дикари, а не христиане, – продолжал свой рассказ Джимми, – северные Шайены из селения, где вождём Тупой Нож.
– Куда вы едете? – крикнул он на этот раз по-шайенски.
– На север, – последовал ответ. – Туда, откуда мы пришли.
И, повернув своих коней, они умчались как одержимые.
Когда он на обратном пути в резервацию стал думать о прохладных ветрах и зелёных деревьях в тех местах, куда направлялись Шайены, он едва не сошёл с ума.
***
Тщательно расспрашивая Арапаха, агент Майлс задал себе вопрос: «Зачем он мне рассказывает всё это? Какое мне дело, если трое или даже десяток индейцев убежит отсюда хоть к чёрту!» Однако он понимал, что не пройдет и часа, как об этом узнает всё население агентства. Подобные события почему-то всегда становятся известны. А в такую жару достаточно и одной искры, чтобы забушевал пожар.
– Ты твёрдо уверен, что эти трое были из поселка Тупого Ножа? – спросил Майлс.
Джимми Медведь кивнул головой. Он поднял руку и отсчитал по пальцам: один, два, три.
– Итак, ты уверен, что они ехали на север? – настаивал Майлс.
– Клянусь Богом, на север. Они мчались точно сумасшедшие.
– Их имена?
Арапах пожал плечами.
– Северные Шайены, – ответил он.
Однако Майлс не очень-то верил Джимми. Как жаль, что сейчас в конторе нет Сегера. Не потому, что Сегер помог бы ему принять то или иное решение, но, спокойно попыхивая своей трубкой, он пристально смотрел бы на этого индейца. Агент был уверен, что всякий индеец откроет скажет правду скорее Сегеру, чем ему.
– Если не знаешь, как их зовут, то почему же ты решил, что это северные Шайены?
Арапах сделал выразительный жест и, сощурившись, поглядел на Майлса так, что агент почувствовал себя дураком. Индейцы умели распознавать любое племя по мельчайшим деталям, которые выпадали из внимания белого человека.
