Модель грядущего (Купол надежды - 2) | страница 7



- Так она потому и ушла в ту квартиру?

- Потому и ушла. Это я, дурак, попросил ее об этом. Приревновал! И знаешь к кому? К Мафусаилу! Ему сто лет или сто два, точно не помню.

- Как же это вы?

- А она оскорбила мою мать и меня тоже, червяком назвала, с академиком сравнивать стала. А что академик? Он только придумать искусственную пищу может. А кто ее делать будет? По секрету тебе скажу. Мне это вверху доверить собираются. И вот теперь восстановление семьи - вопрос номер один. Поможешь?

- Конечно, помогу. Ведь у вас же ребенок.

- Сын! И какой еще! Твой племянник, ну вылитый ты! Жаль, я не догадался его Спартаком назвать. Но вы с Тамарой своего непременно Галилеем назовите.

- Галилеем? Почему Галилеем?

- Потому что никому другому это в голову не придет. Итак, насчет работы я все устрою. И в вуз вам будет рельсовая дорога, смазанная сливочным маслом. Идет?

- Вот с Аэлитой поговорим.

- В этом главное. И ты сумеешь, по твоим правдивым глазам вижу, что сумеешь. Ну кому нужна мать-одиночка с ребенком? Кому, как не законному ее мужу, который во всем раскаивается?

- Так если так, то Аэлита, может быть, поймет.

- Надо, чтобы поняла. Надо! Понял?

Глава третья

ЖИВОЙ ПРИБОР

Юрий Сергеевич вместе с двумя солдатами в беретах расположился в скверике против подъезда, где жила теперь Аэлита. Спартаку не терпелось, и он притащил всех сюда раньше времени.

Наконец на узкой асфальтированной дорожке, отгораживавшей сквер от подъездов, появилась черная "Волга". Дверца открылась, и из нее выскочил великолепный рыжий боксер, важно восседавший до того рядом с шофером. Потом вышла Аэлита, держа за руку Алешу.

Шофер попрощался и уехал.

Юрий Сергеевич как завороженный наблюдал за прибытием "своей семьи", как он продолжал считать.

- Каково, Спартак? Ты только прочувствуй, пойми, что во мне творится! прошептал он, вцепляясь в локоть Спартака. - Я по вызову министерства толкаюсь в троллейбусах, уминаюсь в двери вагонов метро в часы "пик", а тут самую что ни на есть младшую научную сотрудницу на государственной машине возят с работы и на работу! Вот куда идут государственные денежки! И все это я должен забыть и простить! Тяжело, ох, тяжело, Спартак! Но ведь я ее люблю!..

- Так, может быть, машину-то дают из-за собаки? - предположил Спартак. - Вы говорили у них там опыты какие-то. В трамваи и троллейбусы псов не пускают.

- Вот-вот! Выходит, собаке больший почет. А не потому ли, спрашивается, что она принадлежит кое-кому? А? Вспомни-ка чеховскую "Даму с собачкой".