— Что-то больно болтливые вы, все просите и просите, — заворчал Торкель. Однако просьбу выполнил. Подозвал он воина из ярловой дружины и тот взял юношу за волосы.
— Осторожнее, — йомсвикинг покосился на воина. – Подержи мои волосы повыше, а то такую красоту кровью перепачкаете.
Дружинник ткнул наглеца в бок и намотал волосы себе на руки. Торкель взмахнул мечом, ударил… В тот же миг юноша прогнулся назад, а воин наклонился, увлекаемый сковывающей его золотой гривой парня. Кости только и хрустнули. Дружинник заорал, из ран хлынула кровь, а отрубленные по плечи руки остались болтаться за спиной у викинга.
— Чьи это руки в моих волосах запутались? – безобидно спросил юноша, поднявшись. Связанные товарищи поддержали его дружным смехом.
— Зря мы затеяли игру с этими людьми, с ними по-хорошему нельзя, — выдохнул Хакон. – Убейте их всех и кончим с этим.
— Не торопись, отец, — вмешался ярл Эйрик. Он встал с пня, на котором сидел во время казни. – Узнаем сперва, кто они. Юноша, как звать тебя?
— Меня зовут Свейн, — отмотав руки, он отбросил их к ногам Торкеля.
— И чей ты сын, знакомо ли мне имя твоего отца?
— Верно, знакомо. Мой отец покоится на дне меж островов Хьерунгаваг. Буи звать его.
Проникнувшись уважением к достойному противнику, ярл спросил:
— А годов тебе сколько? На вид ты весьма молод.
— Если повезет мне уйти отсюда да переживу этот год, отмечу восемнадцать годков.
— Переживешь. Отныне ты мой дружинник, даю слово, что никто тебя не тронет.
Хакон всплеснул руками и прошелся к костру, потом обратно.
— Не понимаю я, зачем иметь дело с такими опасными и коварными людьми. Принес он нам большой позор. Впрочем, тебе решать. Продолжим рубку голов! Торкель, веди следующего!
Йомсвикинга, чья очередь подошла, отвязали, предварительно спутав ноги. Он был моложе златокудрого юноши, но много крепче и жилистей. Рабы даже боялись поначалу к нему подходить, таким суровым казалось его лицо, пронзительными глаза.
— Что ты скажешь о смерти, мальчишка? – Торкель гулко размахивал клинком, глядя в сторону.
— Смерть? Чего тут говорить, я часто смотрел на нее, часто проходили мы друг мимо друга. Бояться ее мне не пристало. Другое тяготит мою душу. Дал я клятву. Первую часть выполнил, а вот вторую пока нет и, боюсь, как бы не провалить ее вообще.
Ярл Эйрик оттеснил Торкеля. Подойдя к викингу, он сказал:
— Назовись и ты.
— Зовусь я Вагн, сын Аки, — спокойно отвечал он.
— Значит, клятва мешает тебе спокойно умереть, и чем ты поклялся?
