В лифт входили люди, поэтому Наташа застала его, но войти в него не успела. На её глазах захлопнулась дверца, и кабина поплыла вверх. Наташа сложила на груди руки, как это делала бабушка, когда заставала Наташу за неподобающим для неё занятием. Бабушка в таких случаях молча на неё смотрела, всем видом как бы желая сказать: «Хороша, нечего сказать! Посмотрю я, что ты сейчас будешь делать!»
Наташа дождалась, когда лифт снова опустится, и, едва он, останавливаясь, мягко подпрыгнул на тросе, вошла в кабину.
— Катаешься? — спросила Наташа Стёпу.
— Ага, — спокойно ответил Стёпа.
У Наташи зачесались руки.
— Во-первых, — запинаясь от нетерпения, быстро заговорила она, — во-первых, «ага» не говорят, а говорят «да», а во-вторых, в доме с ног сбились, тебя ищут. Тётя Вера к управдому звонит.
Стёпа покраснел и полуоткрыл рот. Действительно, он сделал что-то не так…
— А-а, — с укором сказала Наташа. Она метнулась на лестницу, потом вернулась в лифт — так будет быстрее! — и нажала кнопку своего этажа. Ей не терпелось сообщить новость, упиться своим торжеством. Стёпа был у неё в руках. Сейчас она, едва остановится лифт, выскочит из него и вбежит в коридор.
«Стёпа на лифте катается», — оповестит она на всю квартиру.
Это будет значить: вот ваш хвалёный, образцовый, непогрешимый Стёпа, которого бабушка всё время ставит ей в пример. Вот! Вот! Вот!
Лифт остановился, Наташа выбежала на площадку, но Стёпа остался в лифте. Он был расстроен, стоял и хмуро смотрел в пол. Ему было досадно, что так нескладно всё получилось…
— Нельзя кататься на лифте? Ага? — спросил он Наташу.
— Подниматься можно, а катаются на троллейбусе или метро, — сухо ответила Наташа. — Выходи, выходи, может быть, кому лифт нужен.
Стёпа вышел. Наташа захлопнула дверцу.
— На лодке ещё можно кататься, — сказал он.
— А ты катался на лодке? — спросила Наташа.
— Ну а как же? — удивился Стёпа. — Весной у нас в школу иной раз по дороге не дойдёшь, на лодке добираюсь.
— В школу на лодке? — изумилась Наташа и засмеялась. — Вот это здóрово! А я вообще на лодке не каталась. А хорошо на лодке?
— Хорошо, — ответил Стёпа и добавил: — Когда днище не худое…
— А что такое днище?
— Днище… Ну, днище… Дно.
— А-а, — поняла Наташа. — Дно… А ты катался на худой лодке?
— Маленько пришлось…
— Почему «маленько»?
— Тонуть стала, — просто ответил Стёпа.
— Как — тонуть? — с испугом спросила Наташа. — Просто-таки тонуть? С тобой?
— Ну, а как же? Со мной.
— Это ж можно было помереть совсем!
