Микаэла вручила ему деньги и одновременно дала маленькую бутылочку.
— Промойте этой настойкой воспаленное место, мистер Сликер, — посоветовала она. — Иначе может случиться осложнение. — Тут Микаэла взяла свою сумку и хотела уже попрощаться.
— А ваш зуб! — В дверях ее задержал один из старых жителей, который все время внимательно наблюдал за операцией. Он протянул ей зуб на ладони. — Неудивительно, что он причинял неприятности, — кивнул он с пониманием и ухмыльнулся во весь свой беззубый рот.
Микаэла взяла свой коренной зуб. Слегка пошатываясь, она прошла под взглядами любопытных к своей лошади.
Микаэла расхаживала по кухне Шарлотты Купер взад и вперед и держалась за щеку.
— Это просто невероятно! — негодовала опекавшая ее подруга. — И вы в самом деле позволили этому хаму вырвать совершенно здоровый зуб! Вам должно быть просто стыдно!
Микаэла села на стул у окна, чтобы с удобством выслушать причитания Шарлотты. Она сама никак не могла решить, не зашла ли она слишком далеко в своем утреннем предприятии. Правой рукой Микаэла держалась за щеку, в которой толкалась боль.
Вдова Купер обернулась к своей гостье. Когда она увидела, что у той явно еще болит щека, на лице появилось сострадание. Но вдруг глаза ее вспыхнули восторженно.
— Ну нет! — воскликнула она. — Я только теперь поняла! Какая отличная идея! Держу пари, ваше мужество произвело на Сликера глубокое впечатление. Он-то ведь точно знал, что зубы у вас не болят. Дать выдернуть себе здоровый зуб — на это и не всякий мужчина решится!
Микаэла слабо улыбнулась:
— Вы так думаете?
— Конечно, — ответила, смеясь, вдова. — Ведь именно мы, женщины, — сильный пол!
Микаэла тоже засмеялась, насколько ей позволяла больная щека. В который раз ее поразили оптимизм и сила духа, исходящие от Шарлотты. И ведь при том жизнь ее была совсем нелегка. Но, может быть, именно бесконечные будничные усилия давали ей удовлетворение и то терпение, с которым она несла свой крест.
— Скажите, Шарлотта, — начала Микаэла осторожно, — когда умер ваш муж?
Шарлотта поставила чашку кофе и помолчала минуту.
— Он жив, — ответила она. Микаэла с удивлением подняла брови:
— Но ведь люди называют вас вдовой.
— Это просто вежливость, — вздохнула Шарлотта. Глаза ее застыли на узоре чашки, как будто бы она там видела что-то давно забытое. — У нас была ферма недалеко от Топеки, — начала она рассказывать. — Когда разразилась золотая лихорадка, мой муж продал ее, не сказав мне ни слова, и притом мою часть тоже. Потом он пришел ко мне и предложил вместе с детьми тотчас отправиться на золотые разработки в Пайкс-Пик.
