— Долой угнетателей!
— Да здравствует Рамашандра!
— Да здравствуют Советы!
— Долой социал-предателей!
Послышались крики.
Рамашандра улыбнулся. Его лицо сияло. Он водворил тишину и продолжал:
— Товарищи! За последние два месяца я посетил главнейшие города Индии и говорил с рабочими Бомбея, Коломбо, Мадраса, Бенареса, Дели. Наши партийные организации сильны как никогда и готовы в любой момент начать вооруженное восстание. Правда, еще во многих местах Индии в массах царят религиозные предрассудки, и господа англичане, при любезном содействии жрецов, попов, йогов и прочей сволочи, ловко играют на народной темноте. Но я думаю, что в ближайшее время нам удастся с этим покончить.
— Долой жрецов!
— Итак, товарищи, — сказал Рамашандра, водворяя тишину, — призываю вас к выдержке и дисциплине! Еще немного и…
В этот момент раздались свистки полицейских. Факелы заколебались.
Толпа шарахнулась в сторону. Хлопнул выстрел.
— Мы окружены полицией! Рамашандра, спасайся!
Но было уже поздно. Низенький коренастый человек вскочил, потрясая револьвером, на штабель угля и очутился рядом с Рамашандрой.
— Рамашандра, вождь коммунистов, именем короля ты арестован!
— Нас предали! Среди нас переодетые полицейские! — пронеслось над толпой.
Послышался шум полицейских автомобилей.
Тогда Рамашандра отшатнулся назад и нанес страшный удар кулаком снизу вверх в подбородок сыщика. Сыщик раскинул руки и свалился вниз.
— Да здравствует коммунизм!!! — закричал Рамашандра.
Не менее десяти пуль пропело над его тюрбаном. Последний факел погас.
Рамашандра соскочил в толпу и скрылся.
Гремели выстрелы разъяренных полицейских.
Глава третья
В редакции газеты «Вечерний пожар»
Приблизительно в это же самое время редактор московской газеты «Вечерний пожар» нервно постучал мундштуком свежей папиросы по крышке портсигара, кинул папиросу в рот и поднес к ее кончику пламя почти догоревшей спички. Его пенсне тревожно вспыхнуло. Он пустил через ноздри сердитую струю дыма и позвонил.
В дверь просунулась голова секретаря.
— Я не вижу сенсаций. Со времени «Подземного Кремля» ни одной приличной сенсации, — строго сказал редактор, глядя на ручные часы, которые показывали без четверти двенадцать. — Через пятнадцать минут мы обязаны сдать весь материал. Что вы можете сказать по этому поводу?
— Сенсации будут, — ответила голова секретаря.
Редактор заложил руки за спину и прошелся по кабинету.
Собственно говоря, нужно было обладать чудовищной фантазией, чтобы назвать кабинетом эту стеклянную коробку 4 x 5, устроенную в углу редакционного зала, где три лихих машинистки с замашками призовых пулеметчиков насиловали свои ундервуды, выставив из растрепанных причесок острые уши.
