Он резко пришпорил лошадь и погнал ее вверх по склону, но так, чтобы Изабель не отстала. На расстоянии мили за ними по каньону образовался грязевой водоворот, однако всадников Джон так и не увидел. Ясно было одно — другие собиратели ягод совсем недалеко.
Изабель поравнялась с Джоном, и они поехали бок о бок под сплошным ливнем.
— Как ты думаешь, за нами гонятся?
— Не гонятся. Просто рядом с Лимонеро уже не осталось ягод на кустах. Люди стараются отъехать подальше. К тому же после той речи, которую произнес Беллами, думаю, сумасшедших в городе поприбавилось.
Хотя Джон и не слышал всего сказанного Никлаусом, но был уверен, что речь этого проникновенного оратора способна заразить город безумием и превратить его в подобие встревоженного улья. Проезжая сегодня по Главной улице, они с Изабель во всех витринах видели таблички, обещающие обменять товар на ягоды по курсу пенни за штуку. Находились и такие азартные торгаши, что предлагали два пенни за ягоду. Но всех превзошла «Республика», приравнивавшая одну ягоду к трем центам.
Люди отправлялись за город на поиски ягод, а те, что оставались, заводили жаркие споры. Одни говорили, будто Беллами дает за выигрыш пятьсот долларов золотом. Другие утверждали, что тысячу, но в купюрах. Третьи божились, что приз — это ключ от дома Беллами. Полемика распаляла умы и подогревала страсти вокруг конкурса.
Принимая это во внимание, Джон счел благоразумным носить в кобуре на поясе заряженный «ремингтон». Он бы не хотел быть подстреленным из-за ягод. Еще меньше он хотел, чтобы что-то случилось с Изабель.
Чувство ответственности за ее безопасность поселилось в нем, и это ему нравилось. Нравилось сознавать, что теперь в его жизни появились вещи поважнее, чем постоянное пьянство в «Республике». Нечто достойное называться смыслом существования.
Через несколько миль пути подъем стал круче, а дубы уступили место вечнозеленой растительности. Впереди них показался зеленый луг, и на его мокрой блестящей траве Джон решил устроить привал до тех пор, пока не кончится ливень.
Выбрав удобное место, Джон спешился и, ведя лошадь под уздцы, подошел, чтобы помочь Изабель. Она показалась ему легкой как перышко, когда, позволив поддержать себя за талию, спрыгнула на землю. Если бы не надо было спешить с установкой навеса, он бы, наверное, так и стоял, не выпуская ее из рук.
— Стреножь лошадей, — скомандовал он, в то время как взгляд его скользил по ее губам и щекам, по которым тоненькими струйками стекала вода.
