Старший ниндзя поджидал удобного момента, чтобы нанести удар. Самурай, опустив меч до уровня колен, как бы приглашал последнего из врагов к нападению.
Внезапно за спиной ниндзя раздался женский голос:
— Сабуро!..
Но имя жертвы — Мацуяма Кадзэ. Главарь убийц замешкался, сбитый с толку криком женщины, которая, очевидно, пришла в себя после нанесенного ей удара. Он быстро оглянулся — а вдруг сзади подбегает этот самый Сабуро? И тотчас в его живот вошел меч самурая. Ниндзя пошатнулся и подался назад. Затем упал на колени, чувствуя, как его покидают силы. Даже умирая, он не мог не восхищаться Мацуямой, который думает и действует не колеблясь, использует всякую возможность для атаки и делает моментальные умозаключения.
— Превосходно! — произнес ниндзя и умер.
Влюбленный до безумия
вздыхает и смотрит грустно, как щенок.
Любовь пришла!
— Сабуро!..
Момоко бежала по улице. В темноте раздавался характерный шаркающий звук, который при ходьбе издают женщины, носящие узкие кимоно. Девушка переступила через лежащие на земле тела и обняла Кадзэ.
Удивленный самурай похлопал ее по спине:
— Не волнуйся, Момоко. Убийцы мертвы. Они уже не причинят тебе вреда.
Девушка подалась назад.
— Я беспокоюсь вовсе не за себя, — сказала она возмущенно. — Я знала, что ты их всех убьешь, но боялась, как бы тебя не ранили!
Кадзэ улыбнулся:
— Ты слишком веришь в меня. А ведь мне пришлось биться с пятью ниндзя.
— Они сбили меня с ног, так что я не знала, сколько их. А когда пришла в себя, то увидела, что ты уже победил всех, кроме одного. Уму непостижимо!
Кадзэ снова улыбнулся:
— Ты очень юна и чересчур восторженна.
— Не такая уж я молодая, — с напускной обидой сказала Момоко, а потом, пользуясь тем, что ее руки обнимали шею самурая, крепко поцеловала его. Опыта у нее было явно маловато, зато энергии — хоть отбавляй.
Кадзэ осторожно отстранился от девушки.
— Только что здесь погибли пятеро, — произнес он. — Ужасно, как могут молодые люди потворствовать своим желаниям, невзирая на мертвые тела рядом.
Момоко выпрямилась с видом придворной дамы, оскорбленной в лучших чувствах.
— Я поцеловала тебя потому, что рада видеть тебя в живых, — сказала она. — При чем тут похоть?
— Ладно, надо убираться отсюда, пока нас не увидели стражники. Будет довольно трудно объяснить, почему мы обнимаемся возле кучи трупов.
Момоко кивнула и быстро зашагала вперед.
— Не торопись, — сказал Кадзэ. — Если мы побежим, то привлечем к себе внимание прохожих. Лучше идти не спеша.
