— Если ты заменишь мясо цыпленком, считай, что мы договорились. Я сам все приготовлю.
— Теперь я уверен, что у нас проблемы с финансами, — заметил Ральф.
Стоя в дверях, Майк смотрел, как пикап «форд» 1968 года ехал то вверх, то вниз по неровной дороге, и юношу опять охватило знакомое чувство вины. Если бы Майк продолжал бизнес отца, старику не пришлось бы сейчас так много работать. Ральф не переживал бы так сильно, ходил бы на работу время от времени и занимался своим садиком.
Когда пикап исчез из вида, Майк попытался прогнать беспокойные мысли. Нью-Йорк не так уж далеко, и он сможет на выходные приезжать домой, как и все четыре года обучения в колледже. Он сможет присматривать за отцом, чтобы тот не перегружался.
В доме раздался телефонный звонок. Залпом выпив остатки кофе, Майк поднял трубку. Это был Уилли, хозяин автомагазина.
— Все не так плохо, как ты думаешь, Майк, — произнес Уилли, стараясь перекричать шум и помехи в трубке. — Я раздобыл бампер, бывший в употреблении. Он прекрасно подходит. Твой фургон будет готов сегодня вечером.
— Спасибо, Уилли.
«Это действительно хорошие новости», — подумал Майк, вешая трубку. В этом году с деньгами было туго, поэтому-то он летом и работал на двух работах: чистил бассейны и парковал машины. Конечно, это были не те деньги, которые он мог бы заработать официантом в Нью-Йорке, но тогда он не смог бы провести эти три месяца с отцом.
Некоторые вещи нельзя измерить деньгами.
Ранним субботним утром Майк приехал в особняк Фаррелов на шоссе Рэд-Лайон. Несколько дней назад чистильщик бассейна, проработавший у Фаррелов долгое время, переехал в Южную Каролину, и Майк по просьбе Дугласа включил дом Фаррелов в свой ежедневный маршрут. Дворецкий уже много лет дружил со старшим Чендлером и всегда помогал его сыну рекомендациями в поисках работы на лето.
Стояла жаркая и знойная погода. Почти в каждом доме округа Бурлингтон раньше обычного начали купаться в бассейнах. Фаррелы открыли сезон еще две недели назад, и сегодня нужно было только провести профилактическую работу: почистить бассейн и добавить хлорки.
Майк направился к бассейну, неся на плече ящик с необходимыми инструментами. Вдруг он заметил спящую девушку. Она лежала в черно-белом матерчатом шезлонге. Одна ее рука покоилась на животе, а другая свесилась к земле, где валялся сценарий, на титульном листе которого крупными печатными буквами было написано: «Босые в парке». Даже в строгом цельном купальнике черного цвета девушка выглядела восхитительно. Майк медленно окинул юную особу оценивающим взглядом. Он отметил стройность ее ног, талию, такую узкую, что, казалось, он мог обхватить ее двумя ладонями, круглые, крепкие груди, поднимающиеся и опускающиеся в ритмичном дыхании сна. Майк не так уж много знал об Уоррене Фарреле, но ему было известно, что тот вдовец, и это означало, что прекрасная сирена — его дочь Стефани Фаррел. «Она не для тебя, приятель, — подумал Майк. — Как бы хороша она ни была».
