— Но, отец…
— Вопрос закрыт, Стефани. — Он неодобрительно посмотрел на ее растрепанные ветром волосы. — А теперь иди и приведи себя в порядок, попятно? Ужин скоро подадут.
Стефани покорно вздохнула, напомнив себе, что в пятницу утром отец уедет в Гросс-Пойнт провести выходные со своим братом. Вовсе проигнорировать вечеринку Бергмана было слишком рискованно, но сбежать с нее пораньше не составит особого труда, и тогда они с Трэси успеют на десятичасовой киносеанс.
Вернувшись к себе в комнату, Стефани перерыла гардероб в поисках строгого платья в серо-розовых тонах, которое так нравилось ее отцу и которое сама Стефани ненавидела. Но, надев его, Стефани сможет угодить Уоррену, и он отстанет от нее на какое-то время. В последующие три месяца ей нужно быть образцом послушания. Всего три коротких месяца. А затем она уедет в колледж и будет поступать как ей заблагорассудится. Стефани не выбирала школу Вассар. Она с большим удовольствием поехала бы в Нью-Йоркский университет изучать театральное искусство, как ее мать. Но при одном упоминании об этом ее отец пришел в неистовство.
— Актерство — ремесло бродяг, — взревел он. — А одной паршивой овцы уже больше чем достаточно в нашей семье. Попятно тебе?!
Стефани было невыносимо слышать, когда отец так говорил о ее матери. Однажды, когда Стефани было двенадцать лет, после одной из подобных унизительных реплик она вскочила из-за обеденного стола и посмотрела на отца со всей ненавистью, на которую была способна в столь юном возрасте.
— Мама не паршивая овца! — кричала Стефани дрожащим от негодования голосом. — И не смей больше никогда говорить о ней так!
Эта вспышка ей дорого обошлась. С бледным лицом и перекосившимся от злобы ртом Уоррен встал, снял ремень и безжалостно отлупил Стефани. Если бы ее няня Анна, безумно любившая девочку, не услышала крики Стефани, отец, наверное, забил бы дочь до смерти.
В своей жизни Стефани любила только двух женщин: свою мать и Анну. Она бы никогда с ней не рассталась, если бы это зависело от нее. Но когда Стефани исполнилось четырнадцать лет, отец заявил, что девочка осенью поедет учиться в школу-интернат и больше не нуждается в услугах няни. Стефани рыдала, ползала на коленях и умоляла, чтобы отец изменил свое решение. Ей было невыносимо даже думать о том, что Анна уедет. И совсем уж не хотелось учиться в Принстоне в пансионате, носящем название «Высшая школа для девочек». Но Уоррен Фаррел был непреклонен, настаивая на том, что Стефани необходимо учиться хорошим манерам, а не превращаться в строптивого подростка.
