Капка ушла в свою комнату, с треском захлопнув за собою дверь, дав понять, что обижена на всех.
Свежаки, едва Задрыга погасила свет, заговорили шепотом. Предлагали возможные варианты примирения.
— Из-за тебя, падлы, все закипело! Ты и отваливай сфаловать кентуху на мировую! Коли смоется из малины, всем кисло будет! — говорили Паленому. Но тот не соглашался.
— Если сейчас спущу заразе, дальше и вовсе дышать не даст. Пасти станет всюду, совсем схомутает. А я ей кто? Обязанник? Идет она в задницу! Мымра кривая! Я ее вида не переношу! — признался Мишка в сердцах.
Не спал и пахан. Ворочался с боку на бок. Потом не выдержал. Сел у окна, закурил, задумался.
Шакал заранее знал, что пощечину Капка не простит. Годами будет помнить униженье, пока не отплатит пахану за нее. Но другого выхода не увидел.
По всем законам малины, фартовые не должны махаться меж собой, базлать друг на друга, катить бочку ни за что. Капка сама задела Паленого, устроив ему пакости. Но не повинилась. Не дала слово не прикипаться к законнику. И выставила его перед кентами — западло. Мишка взъерепенился. И не будь Капка дочерью Шакала, вкинул бы ей кент по первое число. Сам пахан должен был осадить Задрыгу. Но та смылась. А когда возникла, не покаялась. И кенты решили хоть как-то отплатить за недавнее.
Конечно, ударили по больному. Без промаха. И Задрыга взъелась на всех.
— Минутная ярость или серьезно решила линять? Но ведь и меня обрызгала, истерику закатила! Вроде без нее не продышим! Башлями попрекнула, что у нее их больше, чем у других, что она ничего не имеет и не видит с нами! А что я могу? Терпеть ее упреки, какими облила меня — с головой? Осрамила перед всей малиной! Испозорила неуваженьем, дала повод и кентам бренчать на меня! И выставлять за козла! Такого никому не спускал. Да и истерику ее как еще остановить мог? Только как — по морде! Не сфалуешь же Паленого виниться ни за что? Или кентов? Они ей за Мишку отпели! Отдать башли Капке? Но это все равно что выгнать враз! Получив свое, кент не должен ночевать. И эта — слиняла б. Но куда? К кому? Конечно, не без понту оставил я ее. Может, за ночь остынет? Хотя… Вряд ли! — вздыхает Шакал. И пытается придумать что-нибудь, что могло бы примирить его с Капкой. Но ни одна светлая мысль не приходит на выручку, Шакал закуривает новую сигарету. Прислушивается. Кенты уже спят. Тихо и за стенкой у Задрыги.
— Кемарит! Что-то завтра подкинет? Уж не без того! Характер — паскудней моего! Стервозный! — крутит головой и улавливает шепот в спальне Капки.
