Пахан хотел было пойти к Задрыге, узнать, с кем она разговаривает? А потом махнул рукой, вспомнив о кошке.
— Этой падле она на всех вякает. Засвечивает каждого. Та уже доперла, что надумала Задрыга! — завидует кошке. И взяв пустой стакан, решил подслушать, о чем говорит дочь со своей любимицей.
К своему удивлению, услышал голос Глыбы.
— Не духарись, кентушка, как корефану ботаю! В другой малине тоже не все файно будет. Кенты разные. И не зная тебя, не раз обидят. Шестерить примусят. Пока допрут о тебе? Подставить могут. Чтоб башли твои сгрести! Друг друга они знают. К тебе — пока присмотрятся! Здесь — все свои, там — чужие! «В хвост» поставят. Пока обкатаешься — время пройдет. А если в ходку загремишь? На дальняк? Опять же — не выручат! Свежаков в чести не держат.
— Но даже их по харе не молотят! — возразила Капка.
— Достала ты пахана! За живое! Обосрала при кентах! Что ж ему оставалось? Виниться перед тобой? Но он, пахан! Иль ты закон посеяла? Вступиться за тебя, Паленый поднял бы кипеж. А в малине все равны, Капелька! И Паленого — не доставай. Не стоит он тебя! Хочешь, завтра докажу! С утра!
— Как? — не поверила Задрыга.
— Отведу тебя в парикмахерскую! Пусть бабы красавицу слепят! Оно ведь как теперь? Все бабы, если их отмыть, не очень из себя! Но краска, маски, завивки, даже из гнилой плесени сделают красавицу! Да ты же секла, как я маскарадом меняюсь! Завтра ты себя не узнаешь! Лады? Пусть кенты лопнут от удивленья! А завтра к нам городские законники возникнут. Я хочу, чтобы ты им по кайфу пришлась. Пусть млеют падлы, глядя на тебя! Паленый первым это засекет. И обсерется от злости, что ты не на него, на других зыришь. Повздыхай, подморгни какому-нибудь позавиднее. Слегка пофлиртуй по-бабьи. Присядь поближе, поботай ласково. Вот тогда увидишь, что с Паленым станет. Заодно и себе узнаешь цену, и кенты заткнутся. Как кентушке, как мужик, тебе советую. Но и потом держи себя в том же виде. Марку не роняй. Я помогу! Сама секешь! Я пустое не ботаю, имею опыт!
Задрыга тихо рассмеялась.
— Думаешь, поможет? — спросила, повизгивая от радости.
— Увидишь! — это верняк! Тогда Паленый твоей тенью станет. И уже не ты, а он будет пасти тебя всюду!
— Вот это ни хрена себе!
— Но… Ты, еще должна кое-что отмочить! То трудней. Но иначе — невпротык, — умолк Глыба. Шакал тоже насторожился за стеной. Что еще придумает кент?
— Придется покориться пахану! Вернуть ему имя и уваженье кентов. Ты от того не облезешь. Ведь лажанулась! Не он фаршманулся! А Паленого накажешь файнее, если у Шакала повинишься!
