— Глеб, когда лупят, тебе больно?
— Конешно! — согласился пацан.
— А мат, больнее ремня. Он сердце бьет. Тебе будет обидно, если кто-то самого дураком назовет?
— Я ему по соплям вмажу!
— А если это большой мальчишка, какого не одолеешь?
— Камнем в него запущу или из рогатки запулю! — нашелся мальчонка.
— Вдруг это будет девчонка?
— И что с того? Вломлю!
— Значит, самому обидно? Так дурак — это обидное слово, но не матерщина!
— А если наша воспитательница и взаправду дура всамделишняя?
— С чего ты это взял?
— Она моей мамке сказала, что мне отец нужен, какой меня из-под ремня не выпускал бы, потому что я расту уголовником, короче, бандитом. А еще говорила, будто толку с меня не выйдет. Лучше в детдом сдать. Там воспитают правильно, а мамке одной нас растить не под силу,— шмыгнул носом обидчиво.
— Глебка! Ну, воспитательница неправа. Но до того ты ее много раз обидел. Сознайся, часто обзывал, пока она терпенье потеряла?
— А почему она рядом со мной не поставила койку Люси, положила Валерку, а тот весь тихий час пердит. Спит и воняет! Я ей говорил, она сказала:
— Дома командуй! Тут не указывай, мал еще. Вот и назвал, попробуй, усни, если воняет. А еще мне в супе муха попалась. Я ей сказал, она разозлилась и говорит:
— Ничего страшного! Выкинь и ешь! А я не могу! Обозвал ее конешно. Все пацаны засмеялись, воспитательница меня за ухо взяла и в угол поставила до вечера, пока мамка за мной пришла, тогда выпустила. Даже поссать не выпускала. Потом грозила в подвале закрыть вместе с крысами. Ну, тут я не стерпел, сказал все, что про нее подумал.
— А продавщицу за что отматерил?
— Она хуже воспитательницы! Сморкалась в тряпку, а потом ею весы протерла там, где нашу колбасу вешала! Когда ей сказал, она так обозвала, что не выдержал. Так эта тетка грозила мне язык отрезать! А за что?
— Ну в автобусе зачем матерился?
— Там дяхон на ногу мне наступил. Я спихнул, он меня обозвал матом. А я молчать должен? Тоже ответил: кто он такой!
— Глеб! Ладно, люди неправы! Но медведь в цирке ничего плохого сделать тебе не мог. Его за что обозвал?
— Он долго жопу чесал. Плясать не хотел и своего хозяина не слушался. Мне надоело, я и обозвал его. А еще он у хозяина все конфеты достал и сожрал с бумажками. Когда его назвал козлом, он рявкал на меня, а я ему палец показал, вот так! Значит, послал его! Ох, он раздухарился. Но ничего не мог, решетка мешала меня достать. Убежал от злости.
