Михаил Владимирович пришел в себя:
— Мы!.. Кого вы слушаете, братья-солдаты? Это ж пораженец, христопродавец, большевик из Совдепа! Мы!.. А они!.. — он задохнулся, чуть не выкрикнул: «Хамье, сволочь, рвань солдатская». — Они думают, что мы земли пожалеем! Хоть рубашку снимите, а Россию спасите!..
Но снизу неслось — на разные голоса, невпопад, а потом сливаясь в общее, дружное:
— Долой Родзянку! Долой!..
Он повернулся к ним спиной, шагнул в парадное, грохнул дверью: «Пьяная чернь!.. Приберу к рукам, покажу!.. — Но по пути к кабинету совладал с собой. — Быдло… Пусть орут. Перебесятся. Сегодня одно орут, завтра другое… На каждый чох не наздравствуешься… Есть заботы поважней!..»
Первая забота — формально утвердить новое правительство, вторая решить вопрос с верховной властью. Эти заботы были взаимосвязаны.
Сам строй — монархия — должен остаться незыблемым. Такова воля Родзянки, таково пожелание союзников. Но кому быть монархом? Еще вчера Михаилу Владимировичу представлялось очевидным: замена царствующего императора вызовет осложнения. Но истекали уже третьи сутки, а Николай не предпринимал никаких реальных мер для водворения порядка. Где преданные войска?.. Да, нынешний государь оказался недостойным венца… Совдепу мало головы Протопопова и других царедворцев. Подавай им самого Николая. Республики захотели. Нет уж, кукиш вам!.. Монархический строй необходим для предотвращения новых потрясений. Однако Николаем придется пожертвовать. Пусть отречется в пользу сына, цесаревича Алексея. Алексей — сопляк, тринадцати еще нет, к тому же гемофилик. Пусть регентом при нем будет младший Романов, великий князь Михаил.
Родзянко посоветовался с профессором Милюковым.
— Комбинация Алексей — Михаил для нас весьма выгодна, — одобрил лидер конституционных демократов. — Один — больной, еще ребенок, другой — глупый. Реальная власть будет в наших руках. Но решение об отречении должно исходить от самого царя. Необходимо побудить его к этому шагу.
— Кто сможет взять на себя такую миссию?
— Придется исполнить ее вам, уважаемый Михаил Владимирович…
Родзянко согласился. Вызвал комиссара, прикомандированного им к министерству путей сообщения, инженера Бубликова:
— Подготовьте для меня специальный поезд.
Составил текст телеграммы: «Станция Дно. Его Императорскому Величеству. Сейчас экстренным поездом выезжаю на ст. Дно для доклада Вам, государь, о положении дел и необходимых мерах для спасения России. Убедительно прошу дождаться моего приезда, ибо дорога каждая минута». Только отправил, позвонил Бубликов:
