Одноклассник Влади по гимназии, тщедушный и мерзкий тип с постоянно потными ладонями, шептал ему на ухо:
— Теперь видишь, дубина, что такое настоящий патриотизм? Вы, марксисты, постоянно твердите свои глупости, но у вас ничего не получается. А патриотизм, он понятен и без книжек.
При этом он совсем не обращал внимания на то обстоятельство, что бывший друг детства все время от него отворачивается, как, впрочем, не обратил внимания и на призывы рабочих с пражских предприятий Рингофера и Колбе, вышедших на демонстрацию, не страшась полицейских кордонов. Потом он взобрался на стул и вместе с другими «патриотами» начал выкрикивать антисемитские лозунги.
Разъяренная толпа заполнила сцену и весь партер. Комиссара полиции успокоили, что, мол, собрание скоро закончится. Тот в ответ лишь ухмыльнулся.
— Пан комиссар, порядок мы гарантируем, — упрямо заверял его Клима.
— Ну конечно, вы же студенты, — ответил страж порядка, пожимая протянутую ему руку, надел фуражку, отдал честь и направился к выходу.
А вслед ему неслось:
— Да здравствует профессор Домин! Домина — в президенты!
Большинством голосов был избран «патриотический» комитет ВШЕГРД. Толпа с энтузиазмом запела «Гей, славяне!».
Во второй раз Владя увидел рыжего громилу в первом ряду колонны «серых рубашек», следовавшей во главе с Климой по улицам 28 Октября и Народной за гробом с останками Карела Крамаржа. Он в буквальном и в переносном смысле этого слова прокладывал дорогу для наемников Гитлера и для тех палачей, которые тремя годами позднее расстреляли во дворе рузынских казарм «фюрера» молодежи из Национального объединения Климу…
А сегодня, 15 марта 1939 года, рыжий националист стоит между койками, так же широко расставив ноги, как солдат в черной форме, что расхаживает во дворе, и призывает:
— Это же приказ, панове! Побыстрее закройте окно и отойдите от него! Сейчас не время пялить глаза, ведь немцы могут принять это за провокацию, и тогда добра не жди.
— Отойдите же, черт побери! — режет слух окрик, доносящийся со двора.
Кто-то протискивается к окну и поспешно закрывает его:
— Коллега прав: вдруг они подумают, что это провокация…
На дворе, в сырой хмари, густо падают тяжелые хлопья мокрого снега. Каждую минуту в спальню доносятся гортанные выкрики команд. Входит четарж-курсант Млейнек, заместитель командира роты. Обычно его слышно издали: «А ну, пошевеливайтесь, сонные тетери! Это вам не дома у мамы! Быстро строиться!» Но сегодня он почему-то входит почти бесшумно.
