Дэвид брел по улице, пытаясь собраться с мыслями. Насчет похорон он распорядится завтра, а сегодняшний день надо было как-то перетерпеть. Он увидел на стене кинотеатра яркую афишу и купил билет в последний ряд. Там, в темноте, пахнущей жареными кукурузными зернами, он откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза, отдаваясь усталости и горю.
Но жизнь не закончилась с уходом Мэри, необходимо как-то существовать. А главное все-таки решить, что делать дальше с Кэтрин и Эрни. Конечно, самым верным было бы признаться ей, что он, Дэвид, и есть тот самый отец, о котором она, ничего не зная, отзывалась так недоброжелательно. Но где найти слова, чтобы объяснить эту ситуацию, поверит ли она?
Когда фильм закончился и в зале зажегся свет, Дэвид вышел из кинотеатра и так же бесцельно побрел по вечерним улицам. Начал накрапывать мелкий дождь, он почувствовал, что его бьет озноб. В этот момент рядом резко остановился белоснежный седан, и в приоткрытое окно выглянула Маргарет.
— О, какая неожиданная встреча! — воскликнула она. — Вы промокнете, мистер Колбери. Садитесь, я подвезу вас.
Дэвид нехотя забрался в машину, пропитанную пряными ароматами духов. У него не было сил поддерживать беседу и отвечать на вопросы, а от тепла его немного разморило.
— У вас совершенно больной вид. — Маргарет искоса взглянула на него. — Надо выпить виски, и все пройдет. Это лучшее средство от любых недомоганий. Вы никуда не торопитесь?
Дэвид отрицательно покачал головой и безвольно согласился заехать к Маргарет. Он находился в том душевном состоянии, когда окружающий мир кажется нереальным и поэтому безразлично, какие поступки ты совершаешь.
Седан остановился у трехэтажного, сложенного из белого песчаника коттеджа. Дэвид и Маргарет под проливным дождем пробежали по скользкой, выложенной каменными плитами дорожке и через несколько минут оказались в гостиной. Огромная комната, застеленная пушистыми коврами, была освещена неяркими разноцветными лампами, спрятанными в стене.
— Вам надо переодеться, иначе не миновать простуды.
Маргарет принесла клетчатый халат и, пообещав скоро вернуться, дробно стуча острыми каблучками, поднялась по лестнице. Дэвид, у которого кружилась голова от усталости и голода, медленно снял промокшие джинсы и рубашку и, завернувшись в халат, опустился на мягкий диван у окна.
— Ну вот, а теперь мы выпьем по глоточку.
Маргарет за несколько минут успела переодеться и даже изменить прическу. Ее темные волосы теперь мягкой волной спускались на плечи, платье сменил полупрозрачный, отороченный кружевами пеньюар. Она как-то хищно взглянула на Дэвида и провела кончиком языка по пунцовым губам.
