Две женщины смотрели на его смерть. Они обе любили Сэма, - иначе бы не плакали, - но они же и принесли ему гибель.
Он проснулся. Было темно. Плечи упирались во что-то твердое. С трудом он поднялся. С трех сторон его окружали каменные стены тупика. Уже светало. "Я проснулся", - подумал он и тут же вспомнил все.
Сэм был в лохмотьях и босой.
Живой! Видимо, это такой порошок, от которого спят очень долго. Но как долго? Как долго!
На негнущихся ногах он заковылял к выходу из тупика и чуть не столкнулся с каким-то прохожим. Тот смотрел на него с удивлением и отвращением. Сэм схватил его за рукав.
- Что с колонией? - прохрипел Сэм. - Как там дела?
- Вы о чем? - раздраженно спросил прохожий. - Какая еще колония? - Он брезгливо оттолкнул Сэма.
- На побережье!..
- Вон оно что... Ты, парень, несколько припозднился. Это ж когда было!
- Когда?
- Сорок лет назад...
Колени его подгибались и он вцепился в поручень торгового автомата, что стоял у выхода из тупика. "Сорок... сорок лет!" В запыленном зеркальце автомата отразилось лишенное возраста лицо Сэма Рида. Все такое же, без морщин, с рыжими кустистыми бровями...
- Сорок лет!.. - повторил Сэм Рид сам для себя.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
И действительно будет время,
Когда желтый дымок заскользит
по улицам
И будет тереться о стекла окон,
Будет время, будет время
Подготовиться к встрече тех,
кого вы встретите;
Будет время убивать и созидать;
Будет время для всех работ
И для ответа на все вопросы.
Т. С. Элиот.
Он еще ничего не понимал. Голова его, до предела забитая несвязными, но мучительными мыслями, одновременно была на диво пуста, а ему очень хотелось понять, что происходит. Сэм Рид стоял на движущейся Дороге, под его ступнями слабо вибрировало ее полотно. Перед ним нисходящей спиралью разворачивался город. Это был его город. Он узнавал улицы, открывающиеся перед ним. Но детали, способные что-то напомнить, ускользали от него. Едва мерцающее сознание не позволяло ему сосредоточиться на чем-нибудь. Он успел забыть даже о первых мгновениях после своего пробуждения. Но до сих пор перед глазами его маячило то, что он увидел в зеркальце: отражение знакомого, неизменившегося лица.
"Надо напиться", - решил он. Но и эта простенькая мысль с трудом пробилась по размякшим за сорок лет мозговым извилинам. Кроме дырок в карманах не оказалось ничего. "Дела, подумал он. - Ни памяти, ни денег. Даже прошлое куда-то подевалось". Перед глазами его вновь замаячило отражение в зеркальце. "Ба, да я же бессмертный! Вот тебе и ничего!"
