- Конечно, это не так!
Брякнувший металлом нечеловеческий голос заставил Марваза вздрогнуть - и прогнал наваждение.
Даый медленно поднял глаза - и увидел сумеречника. Тарик сидел высоко в седле и бесстрастно глядел на проповедника сверху вниз.
- Конечно, это не так, - повторил свои слова самийа. - Вы умеете морочить легковерным голову так, что им не надо никакого гашиша.
И взмахнул рукой:
- Укоротите его на голову!
Одним словом, правильно поступил господин Меамори, оставив им сумеречников: те цапнули даыя, который чуть не ускользнул на манер склизкой змеи в толпе. Двое заломили руки, один свистнул мечом. Марваз увидел, правда, только мокрый песок и оскаленную бородатую башку в размотавшейся чалме. И то мельком - они с куфанцами уже жестко дрались с ополоумевшими дураками: месились кулаками, закрываясь локтями с намотанной сверху джуббой.
Драка прекратилась вдруг - как и началась. Тяжело дыша и поправляя съехавший разодранный ворот рубахи, Марваз оглянулся: на мгновенно опустевшем пятачке земли валялось уже несколько мокрых, облепленных песком голов. Облипли, видно, пока катились. В середине пятачка стоял Тарик. Длинный прямой меч в его руке зазвенел, встряхиваясь.
- Кому еще хочется пойти путем воскресения?! - рявкнул нерегиль.
Толпа медленно попятилась, оставляя на песке растопырившиеся конечностями трупы. Под телами расплывались черные пятна.
- Ну что ж: я вижу, здесь только истинные верующие... - ощерился нерегиль.
И с громким звяком вкинул меч в ножны.
- Расходитесь!..
Кругом быстро стало очень просторно. Только жопы под пологами шатров замелькали, быстро внутрь просовываясь. Правоверные, ага... Жопы правоверные, вот вы кто...
- Ты не дал мне окончить интересный разговор, о Тарик! - проскрипел за спиной знакомый голос муллы.
Абд-ар-Рафи ибн Салах стоял и недовольно отряхивал широкие рукава бишта.
- Что же в нем интересного, о шейх? - буркнул в ответ нерегиль. - Или ты думал, что люди врага придут и скажут: ооо, мы здесь затем, чтобы отобрать имущество, вас определить на каторжные работы, а женщин забрать и поделить между собой? Нет, о шейх. Они придут и скажут, что хотят всем только добра, счастья, равенства, свободы, братства и прочей хрени. Вот что они скажут.
- И все же, о Тарик... - начал было мулла.
И осекся.
Потому что нерегиль вдруг нахмурился и оскалился, словно от внезапной зубной боли - да еще и ладонь к уху приложил, словно ему туда заорали. Слушая ладонь, как раковину, Тарик вскинул руку - подождите, мол, я тут... что? Что он тут?
