Абид сглотнул и опустил глаза.
- Тебя не взяли в поход, а ты не смог стерпеть такого унижения? Не правда ли, о юноша? - он готов был поклясться, что полные розовые губы под платком улыбаются.
- Да, моя госпожа... - прошептал Абид, теряя голос.
- Хочешь остаться при мне? У нас говорят: "Упорному и стена не препона". Я это проверила на себе, о юноша...
Вокруг зазвенели браслеты, зазмеились шепотки.
- Госпожа?.. Одобрит ли эмир верующих?.. - мягко шепнул кто-то еще.
- Мне нужен кто-то быстрый и смышленый, способный быстро скакать верхом, бегать с поручениями, сражаться и выходить из лагеря куда угодно, о Шаадийа! - строго одернули этого кого-то. - Ни один из наших евнухов для этого не подходит!
- Но...
- Он останется при мне!
И ручка отшвырнула шнурок ломаным, отчаянным жестом.
- Но...
- Хороший мальчик.
От звука этого голоса Абид едва не перекинулся обратно лицом в траву. Сумеречница.
- Мальчик не лжет. Да и не такой уж он дурачок, если приглядеться. Верный слуга нечасто встречается - и еще реже остается верным. А у этого мальчика есть множество оснований быть верным госпоже Хинд...
Смех сумеречниц походил на звон колокольчиков над входом в пещеру со статуей Богини. Страшно и ветер свистит в камнях. И солнце садится, обдавая холодом...
- К тому же, - продолжила главная сумеречница, - находясь при нас, мальчик вряд ли сумеет найти глупую и бесполезную смерть, которую ему так неймется повстречать.
По спине бегали холодные, холодные мурашки. Белая статуя в пещере белела, как отскобленные непогодой кости. Ветер мертвой пустыни бренчал колокольчиками.
Но тут снова заговорила Она, и весь лед, и иней, и морозная ночь улетучились:
- Дайте ему новую одежду и коня. Иди, о Абид, и приведи себя в порядок.
Пока он лобызал край Ее ковра, в небе трубили и кричали, как птицы, ангелы.
- Пойдем-пойдем, - его пихнули в бок, и этот голос звучал куда менее любезно.
Но в небе Абида продолжали летать белые люди верхом на пестрых лошадях и развеваться знамена Пророка. Пошатываясь от счастья, он шел навстречу славе и богатству, ступая по коврам, на которых сидели гурии рая и улыбались ему - Абиду ибн Абдаллаху.
Однако удача Абида ибн Абдаллаха исчерпалась, стоило ему покинуть собрание красавиц.
Сопровождавшая его ворчливая гурия испуганно вскрикнула, евнухи шарахнулись, а в уши ворвался - опять! - топот копыт.
- Эт-то кто?!! - заорал страшно знакомый голос, и Абид понял, что ангелы - отлетели.
