— Тогда иди сюда и поздоровайся с мистером Весельчаком.
Закрывшаяся дверь отрезала от Габриеллы все звуки.
Последние оранжево-красные лучи заходящего солнца освещали серое небо, а внизу в долине вспыхивали огни в окнах домов. В любое другое время Габриелла залюбовалась бы открывающимся видом, но сегодня она его едва замечала. Сердце ее выскакивало из груди. Она узнала о Кевине такое, чего ей совсем не хотелось знать. Например, что он изменяет своей девушке с ее лучшей подругой и пошло называет свой член мистером Весельчаком.
— Думаешь, Кевин слышал нас? — шепотом спросила она.
— Нет, — бросил Джо, озабоченно осматриваясь. — Ему было не до нас. — Он направился в левый угол веранды и поманил Габриеллу. — Отсюда мы можем спрыгнуть.
— Спрыгнуть?!
Габриелла подошла к Джо. Задняя половина дома Кевина и вся веранда, поддерживаемые несколькими толстыми сваями, нависали над обрывом. Склон горы уходил вниз уступами шириной в фута три.
— Когда я подписывала секретный договор, в нем ничего не говорилось о том, что нужно прыгать с веранды Кевина и ломать себе шею.
— Ты не сломаешь шею. Отсюда до земли всего футов десять — двенадцать. Нам только нужно перелезть через перила, повиснуть, держась за край веранды, и отпустить руки. Падать придется всего четыре фута.
Как просто у него это звучит!
— А если промахнемся мимо уступа, тогда придется лететь еще четыре фута, — брюзгливо подхватила Габриелла. — Должен быть какой-то другой путь.
— Наверняка. Мы всегда можем вернуться в спальню и прервать Кевина. По-моему, сейчас там очень интересно.
— Возможно, нам лучше подождать, а потом пройти через дом.
— А как мы объясним Кевину, почему так долго искали твою сумку? Он подумает, что мы все время в ванной черт знает чем занимались.
— Может быть, он так не подумает, — сама себе не веря, сказала Габриелла.
— Именно это он подумает, а мне придется оставить на твоей шее след от моего пылкого поцелуя и растрепать волосы, чтобы он наверняка подумал об этом. — Джо открыл раму и перегнулся через край веранды. — Впрочем, тебе решать. Но если мы прыгаем, то лучше это сделать, пока совсем не стемнело. Я не хочу промахнуться мимо уступа. — Он выпрямился, посмотрел на Габриеллу и улыбнулся. — Ты готова?
— Нет!
— Ты ведь не боишься, а?
— Боюсь! Любой, даже полоумный, ужаснулся бы.
Джо покачал головой и перекинул одну ногу, затем другую через край веранды.
— Уж не хочешь ли ты сказать, что боишься высоты?
— Нет. Я боюсь разбиться насмерть.
