Хозяин постоялого двора занимался своим ремеслом два десятка лет, пойдя по стопам покойного отца, и успел насмотреться на всяких людей, научившись с одного взгляда определять, кто перед ним, и как должно к нему относиться, с уважением ли, показным подобострастием, или же с нескрываемым презрением. Но кто сегодня почтил его скромное заведение своим визитом, он понять никак не мог, сколько не пытался.
При нарочито неброской одежде, эти державшиеся подчеркнуто скромно и вежливо даже с прислуживавшими им девками люди, казалось, не допускали с собою иного обращения, как всемерное почтение, не наигранное, а самое настоящее, словно они были наследниками древних королевских родов, никак не меньше. Эти двое не трясли полными кошелями золота, как иные купчики, хотя явно монет у них хватало, и не выставляли напоказ пестрые гербы, как то делали обнищавшие рыцари, странствовавшие в поисках приключений и продававшие свой меч едва ли не первому встречному за пригоршню медяков. Но во взглядах их, в каждом их жесте чувствовалась уверенность, какая-то странная сила, заставлявшая при встрече с ними почтительно склонять голову, опуская глаза.
— То, что не удавалось столь долго великим правителям древности, у него может получиться без особых усилий, — продолжал меж тем молодой путник. — Он уже в нескольких шагах от заветной цели, и не желает медлить, и тем более не отступит назад.
— И допустить этого мы не в праве, — мрачно произнес седобородый, сверкнув глазами. — Мы приняли клятву, и обязаны исполнить ее, своим пращурам и тем, благодаря кому мы стали теми, кем стали, обязаны. Ты знаешь, что случится, если он не остановится, не даст слабину, не даст им шанс проиграть с почетом, — словно насквозь пронзая своего собеседника взглядом, молвил старец.
— Уже, — опустив глаза, глухо произнес второй путник, коснувшись аккуратно подстриженной бородки. — Уже. Они вспомнили о невозвращенном долге, и посольство их ныне покинуло пределы державы, направившись через степи на закат.
— Их нужно остановить, — решительно произнес первый. — Чаши весов ныне опасно колеблются, однако еще не все потеряно. Но если они исполнят задуманное, если получат плату по старым долгам, равновесие будет нарушено, и я не был бы уверен, говоря, что в наших силах будет восстановить его.
— Это так, — подтвердил тот из двух, что выглядел моложе. — Опасность велика, но я уже сделал все необходимое, чтобы помешать им. То, чего мы опасаемся, не произойдет, я уверен.
