Натка замерла, затаилась: его откровенность просто пугала.
- Ты не бойся, - продолжал Дима. - Ты только не бойся, не думай, что я не понял тебя, когда ты сказала, что любишь.
- Ты понял? Правда? - пробормотала Натка. - Тебе это не показалось фальшивым или там глупым?
- Нет, потому что я чувствовал то же самое, даже больше. И ты не жалей, что сказала! В этом ты никогда не раскаешься...
- Чувствовал даже больше, - завороженно повторила его слова Натка. А что может быть больше?
- Такое ощущение - очень яркое, - что жить, как прежде, невозможно, и как-то надо сделать так, чтобы ты не сбежала, поверила, что будет нам хорошо, мне надо только чуть успокоиться...
Они говорили быстро, отрывисто и бессвязно и, казалось, не очень друг друга слушали, но каждый запомнил этот разговор на всю ту жизнь, что им осталась.
- Ну, немножко я бы, пожалуй, подождала, - мягко улыбнулась Натка. Знаю, как это бывает...
- Ох, не говори так! - Дима резко отодвинул ее от себя. - Не говори о других, пожалуйста.
- А сам-то... Все знаешь и все умеешь...
- Мне по штату положено знать и уметь: я мужчина. Иначе тебя не удержишь.
- Так ты еще и теоретик? - засмеялась Натка.
- А как же! - расхохотался Дима.
Оба вдруг ужасно развеселились: слишком большого напряжения потребовал разговор, и теперь наступила разрядка. Дима поцеловал темные фиалковые глаза.
- Это чтоб ты меня не забыла...
У Натки мгновенно и больно кольнуло сердце. Что ждет их там, в холодной Москве? Серый осенний город, дожди, хмурые люди на улицах... Море, солнце и горы останутся далеко позади... И он, конечно, женат, нечего даже спрашивать...
Вечером они взошли на палубу катерка. Медленно, важно катерок отчалил от пирса.
Это была ночная прогулка - без гида и музыки, в тишине... Все в звездах небо, сияет луна, и черное, без конца и без края, море... Катерок, пыхтя и покачиваясь, старательно дробил лунную дорожку, луна осыпалась искрами - где-то там, за кормой. Дима снял куртку, набросил Натке на плечи.
- Пойдешь ко мне? - шепнул он, когда катерок повернул к берегу. Останешься до утра?
- Не знаю, - несчастно ответила Натка. - Кажется, не смогу.
- Почему? - Дима даже охрип от такого внезапного унижения.
- Мне надо домой, в корпус... Видишь ли, я... У меня...
- А-а-а, понятно, - радостно догадался Дима. - Не надо, медвежонок, в корпус: найдем что-нибудь. И не волнуйся: приставать не стану. Просто положишь голову мне на плечо и заснешь. Так мало осталось дней...
