Тут же нашлась запасная сутана и пустующая келья. Маленький домик в саду, увитый плющом и мышиным горошком. Ничего так, миленькое местечко. Но чем дольше я находилась в стенах монастыря, тем сильнее грызли сомненья. Монахи что-то не торопились меня отпускать.
Ворота монастыря открывались дважды в день: утром в шесть, и вечером в восемь. На вопрос: можно ли мне уйти, братья отвечали уклончиво, мол, я еще не поправилась. Благо послушники оказались сговорчивее и предлагали поговорить с настоятелем. Представьте мое удивление, когда узнала имя настоятеля - Святой Максимилиан. Монастырь назван в его честь! Насколько же тщеславен этот человек, раз выбрал для себя такое имя, и еще окрестил им монастырь. При встрече с ним, необходимо было поклониться в пояс, и обратиться подобало - Мудрейший из Мудрейших.
Я с ним встретилась! Мудрейший из Мудрейших, а точнее Толстейший из Толстейших принял меня прохладно. Этот боров возлежал на тахте. Поедал черную икорку, запивая красным вином и сплевывая в золотой украшенный каменьями кувшин. Он не соизволил даже встать, когда я вошла. Поняв, что культуре этот хряк не обучен, согнулась пополам (все еще больно) и хорошо поставленным (осипшим во время болезни) голосом заговорила:
- Челом бью о Мудрейший из Мудрейших. Не вели бранить, вели слова молвить.
Святой подавился вином, и удивленно воззрился на меня. Похоже, ничего подобного он раньше не слышал. Хорошо. Вот и пригодилось мое разностороннее образование.
- Велю.
- Зовут меня Виринея, о Мудрейший из Мудрейших. Несколько дней назад, привезли меня в стены твоего прекрасного монастыря крестьяне. Болела я долго. Но с Божьей помощью, пришел мой час исцеления. Пора мне и в путь дорогу собираться.
Святоша задумался. На лице его отразились адские муки. Похоже, мыслительный процесс для Мудрейшего был в новинку. Затем он обратил внимание на мою скромную персону. Так как шрамы на лице и теле не зажили, в его взоре я читала только неприязнь, однако заговорил Мудрейший достаточно учтиво.
- Дочь моя, все в этом мире скоротечно. Не торопи дни свой. Отдохни от мирской суеты. Погости у нас. Мы буде только рады тебе, и разделим с тобой хлеб и кров. А теперь, иди и укрепи свой дух в молитвах о господе нашем. Да снизойдет на тебя благодать, - и своеобразно перекрестил меня напоследок.
Вот и весь наш разговор. Страхи оправдались. Тем не менее, мириться с этим я не намеревалась.
Я тоскливо созерцала стены окружающие монастырь со всех сторон. Толстенные. Сделаны на совесть. Тараном не с первого раза возьмешь. Заклинанием, может, получилось бы, но беда в том, что сил теперь как кот наплакал. Интересно, что там с моими ребятами!? Живы ли?
