— Все комнаты на первом этаже рассчитаны на прием гостей или на семейные посиделки. У отца Жозефины были свои, весьма оригинальные представления об идеальном доме. Лучше, если ты будешь открывать для себя «Пароход» постепенно, в удобном тебе ритме. Ну, не последнюю роль играет и время года. Это ведь летний дом, и зимой он открыт всем ветрам…
На прошлой неделе они принимали Давида в кухне, а друзей Альбана, которые приехали на выходных, — в кабинете, расположенном напротив большой гостиной. Он отличался куда более скромными размерами. Валентина сделала все возможное, чтобы наладить общение, но разговор в основном вертелся вокруг самолетов. Надя и Марианна оказались стюардессами. Они часто летали с Альбаном и были подчеркнуто ласковы со своим бывшим командиром. Так что было кому восторгаться его очаровательными очками, фантастическим домом и манерами фермера-джентльмена. Гости пообещали в скором времени навестить их снова. Валентина в ответ выдавила из себя улыбку. Ну как тут не ревновать? Эти привлекательные девушки говорили с Альбаном на одном языке, у них было множество общих воспоминаний, к которым Валентина не имела никакого отношения. Это была та, другая жизнь Альбана, «жизнь-в-разъездах», по которой он теперь отчаянно тосковал.
— Сегодня я приготовлю для нас спагетти «Болонезе». Ты согласна? — спросил он, устанавливая перед очагом противопожарную перегородку.
Они перешли в кухню, показавшуюся им более уютной. Альбан выглянул в окно.
— В комнате Жо горит свет. Наверное, она закуталась в одеяло и смотрит телевизор. Кстати, она пригласила нас на завтра к себе. Давид тоже придет. Он пообещал ей принести морских гребешков «Сен-Жак». Никто не готовит их лучше — три минуты на сковороде в сливочном масле с ноткой чесночного аромата…
Валентина с улыбкой кивнула, но из услышанного сделала вывод, что Альбан начинает скучать. И доказательство тому — его желание приглашать друзей или выезжать в город. Дважды на этой неделе они ужинали в Довиле. Валентина благоразумно не спрашивала его о перспективах найти работу, а он никогда не говорил об этом. И все же она была уверена, что этот вопрос имеет для Альбана исключительную важность, хотя он и не хочет это обсуждать. Сдержанность Альбана укрепляла Валентину в намерении, следуя его примеру, молчать о своих заботах. Она решила подождать и посмотреть, как будут складываться их отношения, есть ли у них будущее, будет ли им так хорошо вместе, что рождение ребенка станет для обоих счастьем. Она уговаривала себя потерпеть, боялась поделиться новостью. Слава Богу, беременность не приносила ей никаких неудобств. Она прекрасно себя чувствовала и могла хранить секрет так долго, как считала нужным.
